Седов

…Помолился богу, вспомнил тебя, моя родная, прикинул счисления пути, и пустился в темную ночь прямо к берегу под всеми парусами!.. В результате, все благополучно: в 2 часа ночи полным ходом прошли в 1½ милях камни у Сухого носа, которые удалось разглядеть, так как на них белая пена горой стояла. В это время у меня душа в пятки улетела – ты знаешь, что такое налететь на камни в шторм? Один удар, и нас не стало бы.

Начал уменьшать паруса и ход, несколько отвернул в сторону и по лоту, с самой тщательной осторожностью, подошли на расстояние одной мили к берегу, на десятисаженную глубину. Берег увидели, волна меньше, судно уже не заливает, хотя ветер рвет с такой же силой. Привожу быстро к ветру. Отдать якорь! Эта команда так легко сорвалась у меня с языка, как будто я вошел в царство небесное…» ^{41}

НОВАЯ ЗЕМЛЯ

ЗАПАДНЫЙ СЕВЕРНЫЙ И СЕВЕРО-ВОСТОЧНЫЙ БЕРЕГ

ОТ ПОЛУОСТРОВА ПАНКРАТЬЕВА ДО МЫСА ВИССИНГЕР-ГОФТ

ОТЧЕТНАЯ КАРТА МАРШРУТНОЙ С'ЕМКИ ПРОИЗВЕДЕННОЙ СТАРШ. ЛЕЙТЕН. СЕДОВЫМ В 1913 ГОДУ СТАРЫЙ БЕРЕГ НАНЕСЕН ПУНКТИРОМ

С'емка велась компасом. Расстояния измерялись шагами. Карта ориентирована по истинному меридиану. Высоты гор и мысов показаны в футах. Горизонтали гор вычерчены глазомерно.

Шторм этот в другом описании, сделанном в дневнике доктора Кушакова ^{42} выглядит еще страшней. Клетку с собаками оторвало волной, и она носилась по палубе со своими обезумевшими обитателями. Среди гула, треска, собачьего воя раздался вдруг отчаянный стон механика:

– Господи, что будем делать! Машина не работает, мы идем назад! Вода в трюме прибывает!.. Погибнем!

Почти всех укачало, лежали на койках. Несколько матросов с бледными лицами едва передвигались по палубе.

Кушаков лежал в каюте, в которой все было разбросано и разбито. Вбежал матрос:

– Мы идем на камни! Сейчас нас разобьет!..

Кушаков приподнялся, чтобы заглянуть в иллюминатор, но в это мгновение необычайной силы удар потряс судно. Кушаков упал… Показалось – конец. Лежал в забытье. И через час снова прибежал матрос:

– Мы спаслись! Стоим в бухте, на якоре!

II

«Фоке» необходимо было возобновить запас воды. Он зашел в губу Крестовую, где еще только два года назад Седов делал промеры и определения. Первая остановка у креста – астрономического пункта, поставленного Седовым в 1910 году. Здесь он сверил хронометры – было опасение, что их растрясло во время шторма.

Ольгинский поселок – последний населенный пункт на пути «Фоки». Можно было оставить письма и официальные донесения в комитет экспедиции и по начальству – в управление гидрографии. Пароход «Ольга», который два раза в год посещал Новую Землю, вскоре должен был прибыть. А самое главное – здесь, в Ольгинеком поселке, можно было высадить тех людей из команды, которые оказались бесполезны на «Фоке». Таких было пятеро. Это боцман, три матроса и повар – все люди, нанятые в Архангельске перед самым отплытием.

Им дали провизии на двадцать дней, и Седов сам свез их в шлюпке на берег.

Рапорт начальнику Гидрографического управления, оставленный в губе Крестовой, свидетельствует, что Седов в это время еще надеялся достичь Земли Франца-Иосифа в текущем году. «Наливаюсь водой и иду дальше на север к восточному берегу Земли Франца-Иосифа и, в случае не встречу здесь льдов, пройду в Теплиц-бай, где базировался Абруццкий; в крайнем случае высажусь где-либо в другом месте, в зависимости от состояния льдов», пишет он в рапорте. И далее – о своих планах: «К полюсу направлюсь на 60 собаках с двумя рабочими и географом Визе. Около 1 марта 1913 года экспедицию поручу командиру судна Захарову».

В конце рапорта – самое существенное: «Просил комитет на будущий год прислать пароход навестить нас и привезти уголь, а также трех человек для метеорологической станции, которых мы оставим после себя на Земле Франца-Иосифа, чтобы не прерывать наблюдений…» ^{43}

«Фоке» не повезло в Крестовой губе. Судно село на мель. Это задержало экспедицию по крайней мере на сутки. На берег губы завезли стальной трос и закрепили его в камнях. Потом дали машине полный ход, стали выбирать трос лебедкой. Это окончилось небольшой аварией – трос лопнул, а судно осталось на мели недвижимо. Седов принял новое решение: отклепать якорь, завести его с кормы. Спустили баркас, подвесили к нему семидесятипудовый якорь. Баркас склонился под тяжестью на одну сторону, едва не зачерпывая бортом воду. Матросы и с ними Седов навалились тяжестью собственного тела на противоположный борт, и баркас постепенно передвинулся на 50 сажен за корму… Тяжелая и рискованная работа!