Сегодня, а ещё лучше – вчера! Свадебный хоровод Созвездий

Кого стоило пожалеть, – вздохнул про себя Кайонэ, – так это Палому. Бедное дитя, родившееся у двух магов, один из которых Дракон, что означало наличие в её крови хотя бы одной его капли, а, судя по темпераменту, далеко не одной, которые сами не росли среди магов. И, соответственно, понятия не имели, как растить и воспитывать такого ребёнка. У Мэриселы мама, королева Лубомира, умерла рано, но у короля Фроуда, хотя бы, хватило ума примирить дочь с её магическим даром. А Дрэго вообще воспитывался в обычной семье. Неизвестно к чему мог привести разрывающий его изнутри дар, не встреть он Мэриселу. И этим двоим богиня Фригг посылает голубку с кровью дракона! Такой ребёнок не может расти без мудрого наставника рядом. Для Кайонэ таким наставником был и остаётся его отец – император Мэдока. А для Паломы попытался стать Кайонэ, раз, уж, родители на это оказались не способны. Но где-то по дороге и он совершил ошибку, раз ситуация довела его до выяснения отношений с разгневанным отцом ученицы.

… Да! Я наблюдал за вашей прогулкой, – продолжал, меж тем, Дрэго, – но слышать – ничего не слышал. Поэтому потрудитесь объясниться – о чём вы разговаривали!

Они с Паломой даже слова одинаковые употребляют, – кисло подумал про себя Кайонэ, а вслух сказал:

– Мы разговаривали о тех изменениях в её жизни, которые принесёт следующий год – магические способности, первый бал.

– Палома опять переживала, что не сможет быть драконом? – осторожно спросил Дрэго, до сих пор с содроганием вспоминавший, какие истерики закатывала дочь по этому поводу целых два года.

– Нет, этот кризис мы преодолели, когда принцессе Паломе было пять лет.

– Значит, вы говорили о бале. О том, какое платье она наденет, какую причёску сделает, – с явной насмешкой констатировал король.

– Не только, – холодно ответил принц.

Кайонэ уже не раз подвергался дружескому подтруниванию со стороны Дрэго по поводу его увлечения модой. Кайонэ не видел ничего зазорного, уничижительного для чести мужчины и принца соответствовать современным тенденциям в стиле и цветовой гамме в одежде, да и в общем смысле во внешнем виде¹⁰. Тем более что традиции Восточных земель оставались достаточно консервативны в этих вопросах и не давали сильно разогнаться с нововведениями. Но одно дело смиренно выслушивать насмешки от друга, и совсем другое терпеть насмешки от того, кто считает себя выше по рангу, потому Кайонэ и ответил быстро и сухо, что оказалось только на руку Дрэго.

– Значит, ещё вы говорили о принцах и замужестве, – подловил принца король, – И какие же советы давал наставник своей ученице?

Если бы не многолетние занятия восточными практиками, Кайонэ вздрогнул бы от вопроса – разговор вступал на слишком скользкую почву.

– Не спешить. Ответственно отнестись к выбору, – осторожно ответил принц.

– И ученица последовала совету наставника, – удовлетворённо кивнул Дрэго, не акцентируя своего внимания на обтекаемости ответа, против которой возражал несколько минут назад, – Мне тоже никто не понравился. Какие-то они все слишком молодые, не серьёзные. Мы в их возрасте были взрослее, ответственнее, не так ли, принц Кайонэ?

Кайонэ предпочёл молча склонить голову в знак согласия, хотя у него было что возразить Дрэго, который и сейчас, в свои 35, выглядел не намного старше приехавших свататься к Паломе принцев. А, уж, в свои 20, когда женился на Мэриселе, был вообще похож на подростка. Впрочем, что для него, Дракона, 20 или даже 35! – так, детский возраст. Долго рассуждать про себя про возраст Дрэго у Кайонэ не получилось, так как то, что дальше сказал король, заставило его собраться и навострить уши.

– Я бы с удовольствием выдал замуж Палому хоть сейчас, но за кого-нибудь постарше. Не такого старого, конечно, как мы с Вами, принц Кайонэ… Вам же, насколько я помню, уже тридцать семь? Вряд ли подобный неравный союз сулит счастье обоим супругам. Или Вы считаете по-другому?

Кайонэ не считал по этому поводу ничего, поскольку до сегодняшнего дня над проблемой неравных браков, как и браков вообще, не задумывался. Да и вопрос этот звучал, скорее, как предупреждение. А вот на следующий вопрос Дрэго не ответить было невозможно.

– Она в тебя влюбилась? И ждала предложения руки и сердца? Поэтому так расстроилась?

А вот здесь пришлось отвечать. На Кайонэ смотрел друг, отец, искренне переживающий за дочь.

– Так бывает, – охрипшим голосом сказал после паузы Кайонэ, – девочки влюбляются в своих учителей. Это быстро проходит…

– Клянёшься?

– Клясться не буду. Достаточно моего слова. Ни один мужчина из рода Кенджи не запятнал своё имя ложью.

– А было бы забавно! – резко сменил тон Дрэго.

Только что Кайонэ сверлили напряжённым взглядом, и тут же, в мгновение ока, в глазах Дрэго заплясали смешинки, а губы растянулись задорной мальчишеской улыбкой. Это хорошо, что к Дрэго вернулся юмор. Кайонэ юмор понимал, хотя смысла в его использовании не видел. Зачем он был нужен, если свою мысль можно выразить просто и без него? Но в данном случае это означало, что гроза миновала окончательно.

– А ты бы как меня звал? Папой? – расхохотался Дрэго.