Сегодня – позавчера (СИ)

Я бил себя по щекам, изгоняя муть из головы, тёр виски и мочки ушей, провёл комплекс дыхательных упражнений. Не время отчаиваться! Вот реветь — в самый раз! Только не в слёзы, а зверем, чтобы враг ревел в слёзы! Раскис, нюня! Выдохся! Открывай «загашники» организма, «второе дыхание», третье, если надо. Это опасно, отнимет годы от жизни, НО! Дожить до утра! Довести ребят! Вперёд!

Дыхательная гимнастика сработала — открылось «второе дыхание», голова просветлела, но начала немилосердно болеть. Ну, это терпимо!

Потери роты в последнем бою — 23 человек, из них — 9 насмерть, остальные ранены. Ранены почти все, но эти выбыли. Осталось у меня 23 бойца, если не считать меня с Кадетом, команды Лешего, Шила и контрразведчиков. Этих «спецов» Ё-комбат забрал себе ещё вчера.

Я не стал заморачиваться и свел всех в один взвод, тем более, что взводный всё равно один. Он уже распределил людей редкими огневыми позициями перекрыв овраг. Люди закончили окапывание — пока только откопав окопы для стрельбы лёжа, отдыхали. Пусть отдохнут. Успеем окопаться. Время — к 15 часам приближается, скоро темнеть начнёт — бой и затухнет, чтобы завтра разгореться снова.

Ясно, что ребята, там, с той стороны высотки отбились. Сколько было немцев утром? Пленный говорил — танковый полк. Ну, ещё разные подразделения — зенитчики, мотопехота, ещё что-нибудь. Танков мы пожгли уже почти на полк, пехоты набили и науродовали ещё на полк. Они должны прекратить атаки. Пусть к ним ещё подошли части — но не дураки же они лбом биться о нашу оборону? Судя по известной мне истории — дураков среди немцев было не много. Авантюристов — море, а дураков не держали.

А лёг на брезент, постеленный на дно окопа, закурил, задумался. Что они будут делать дальше?

На первый же взгляд вырисовывались несколько вариантов — накопить сил и ударить бронированным кулаком — нас мало осталось. Мы их потрепали, но и сами обтрепались. Может быть, запросто.

Вариант два — обойти. Тоже весьма вероятно. На флангах у нас жиденькая занавесочка истощенных стрелковых батальонов без средств усиления.

Вариант три — плюнуть и переправиться в другом месте. Гм-м. станут ли терять время? Судя по карте, по 5 км в обе стороны от нас нет ни бродов, ни удобных берегов — или топкие, или обрывистые. Хотя, пехоту они влёгкую переправят где угодно. Так сколько у них её, пехоты? Во всех воспоминаниях всех фронтовиков-танкистов постоянное гундение на отстающую пехоту. Надеюсь, и здесь будет так. Да и при переправе дольше 5 км — это уже не наши проблемы — мы с этим всё одно ничего не сделаем — батальон является всё ещё силой благодаря этой позиции. Вне её — мы уже ничто.

Остаются варианты 1 и 2. И комбинация их обоих, если хватит им сил. Насчёт удара в лоб — комбат уже «спрогнозировал». Будем их встречать на этом склоне высотки — сапёры дзотов наделали, фланговых огневых наготовили. Я читал, что до приема боя на обратных склонах высоток немцы допетрили только к концу 42-го, а Ё-комбат нащупал уже сейчас. Только при таком раскладе вероятность охвата и окружения возрастает многократно. Они просто обойдут нас, блокируют и пойдут дальше.

Нет, далеко не уйдут. Им эти мосты позарез нужны. Обойдут и вернуться. Точно, этого Ё-комбат и добивается, самурай херов, камикадзе. Решил выгодно разменять свой батальон на несколько батальонов немцев. Ну что ж, не самый херовый размен. Даже выгодный. Пока мы ведём со счётом 1: 4 примерно. Нормально. Это ёще не конец. На сколько нас хватит если немец разом сможет выставить 50–60 танков и полк пехоты? Погода налаживается, завтра налёты будут, корректировщики. Эффективность их огня существенно возрастёт.

Я вздохнул глубоко. Нет, я не боялся, а вот Кадет, мой вздох, интерпретировал иначе:

— Долго мы ещё продержимся?

— Всё закончиться завтра.

Кадет замолчал, как-то по-детски всхлипнув носом.

— Миша, мы уже выполнили задачу. Сутки враг не смог пройти. Танковый полк мы извели под корень. Эти танки, может быть, по Парижу проходили, а вот в Липецк или Тулу уже не войдут. Я сжёг сегодня третий танк, убил больше десятка немцев. Они шли широким кольцом охватить Москву. Мы не пустили. Может, сейчас там, в тылу, выгружается целая свежая дивизия, может танковая бригада. Они успеют занять оборону, окопаться. Может, этих трех моих, твоего, всех этих тридцати танков и тысячи солдат немцу и не хватит там, под Москвой. А если не тридцать танков, а пятьдесят? Они тогда и до Москвы не дойдут. Ты думал когда-нибудь для чего мы на этой земле? Я думал. И не мог найти ответа. Не мог понять. А сейчас знаю — я родился, рос, учился с одной целью — не дать немцу войти в Москву! И когда я завтра погибну — я умру самым счастливым человеком — они не пройдут! Мимо меня — не пройдут! Жить, защищая Родину и погибнуть в бою за Неё — не это ли самая достойная из возможных судеб? Смотри, обстрел слабеет. Неужто немец устал? Ну, и хорошо. Миша, постарайся поспать. Чую, всю ночь копать будем, а завтра — воевать. Отдохни, сил наберись. Это приказ. А я пойду комбата проведаю, сапёров попрошу.