Сегодня ты, а завтра…

Глаза Крупнова полезли на лоб. И наверное, достигли бы самой макушки, если бы Грязнов не продолжил:

– Кроме того, имеются данные оперативного наблюдения, где факт вашего разговора с Шульгиным и Трутко зафиксирован документально.

– Какие еще Шульгин и Трутко? – продолжал отпираться Крупнов, но уже как-то вяло.

– Вы прекрасно знаете, о ком идет речь. Это люди, с которыми вы встречались сегодня в двадцать минут шестого и спустя два часа явились на встречу, – жестко проговорил Грязнов, – они вам сказали, что привезут товар. Так?

Крупнов молчал.

– Сергей Геннадьевич, в машине была установлена подслушивающая аппаратура. Кроме того, за ней следили снаружи. Так что у нас есть пленки с записью вашего разговора с Шульгиным и Трутко, а также съемки телекамерой. Так что отпираться не имеет никакого смысла.

– А я пошутил! – вдруг с надрывом воскликнул Крупнов. – Пошутил – и все. Не нужны мне никакие автоматы. Ну, сами посудите, зачем? У меня на работе винтовка есть. Старенькая, но хорошая. Трехлинейка. Так что ни к чему мне автоматы. Так и запишите. Ни к чему. По-шу-тил!

Мы с Грязновым переглянулись. Лед вроде тронулся.

– Ну ладно, – продолжал Слава, – возможно, мы вам и поверим. Возможно… – Он многозначительно поднял вверх палец. Крупнов удивленно посмотрел на него. Такого, чтобы поверили в его чушь, он не ожидал.

– Хотя, – сразу же разбавил его надежду водой Грязнов, – у нас зафиксирован факт дачи вами задатка, ведения переговоров и так далее. Кроме того, вы пришли на назначенную встречу вовремя, и в кармане у вас обнаружена другая часть суммы. Так что доказать то, что вы просто пошутили, будет очень сложно, Сергей Геннадьевич.

Слава с безнадежным видом покачал головой. Крупнов совсем растерялся. И решил жать на жалость:

– Гражданин начальник, ну, ей-богу, пошутил. Вы поймите – у меня жена, двое детишек, ну к чему мне оружие? Человек я тихий, миролюбивый…

Слава усмехнулся:

– Ну конечно, тихий. Разбой с причинением потерпевшему тяжких телесных повреждений.

Крупнов замахал руками:

– Ну это дело прошлое, теперь я исправился!

– А деньги? Почему вы передали им деньги, вместо того чтобы купить что-нибудь своим маленьким и, как вы говорите, несчастным детишкам. И вообще откуда у вас столько денег?

Крупнов запыхтел, но ничего не ответил. Было видно, что Грязнов довел его до нужной кондиции.

– Так что дело серьезное, гражданин Крупнов. Очень серьезное. Впрочем, здесь могут быть некоторые смягчающие обстоятельства.

В глазах Крупнова снова появилась надежда.

– Вы, гражданин Крупнов, честно и искренне должны будете сообщить интересующую нас информацию. А мы в свою очередь рассмотрим вопрос о смягчении вашей участи. Вы меня понимаете?

– Скажу, гражданин начальник, все скажу! – прижал ладони к груди Крупнов. – Как на духу.

– Хорошо. В разговоре с Шульгиным и Трутко вы упомянули некоего Балабана. Нам известно, что это для них главный поставщик оружия. Что вы о нем знаете?

Глаза Крупнова сузились. Он пожал плечами:

– Ничего не знаю. Слышал о нем, а так – ничего.

– Ну вот, Крупнов, опять вы за свое, – укоризненно сказал Грязнов, – мы же с вами договорились…

Крупнов покачал головой:

– Ничего я не знаю. Вот вы арестовали этих двух молодцов – у них и спрашивайте. Я-то откуда знаю?

– Вы не беспокойтесь, мы у них то, что надо, спросим. И они уже многое рассказали. А вот вы за сокрытие интересующих следствие подробностей никакого снисхождения не ждите. Ясно?

– Яснее не бывает. Ну ничего, пусть меня судят. Все знают – Кочан никогда никого ментам не продавал.

– Кто это – все?

– Все – это все, – жестко сказал Крупнов, – те, кто меня знает.

– Хм, ну ладно…

Грязнов поднял трубку и сказал:

– Петров, как там идет допрос Шульгина и Трутко?… Да… Да… Хорошо… Значит, все рассказали? Ясно.

Представляю, как у Петрова, начальника 13-го отделения милиции, на другом конце провода глаза вылезли на лоб, когда его начальник стал расспрашивать о допросе двух трупов, уже, наверное, отправленных в морг. Разговаривая по телефону, Грязнов пристально смотрел на Крупнова. А тот напряг все свои органы чувств, чтобы услышать, что отвечает Петров. Уши на его огромной голове, казалось, как локаторы, повернулись в сторону Славы.

Грязнов положил трубку и скрестил на столе пальцы рук.

– Ну все, гражданин Крупнов, можете собирать вещмешок и сушить сухари.

– Это почему?

– А потому, что Шульгин и Трутко только что показали на допросе, что вы покупали у них оружие несколько раз и последний – на прошлой неделе. И что вы рассказали им о своих намерениях, как использовать автоматы.

– Вранье, – закричал Крупнов, – не покупал я у них на прошлой неделе ничего! И не рассказывал! Эти подонки хотят за мой счет себе срока скостить! У-у, с-суки!

Он закрыл лицо руками и зарыдал. Причем, кажется, по-настоящему.

– Нет, Крупнов, плачь не плачь, тут делу не поможешь, – подливал масла в огонь Слава, – придется вам с ними по одной статье идти. Как соучастнику.

– Не-ет, – выкрикнул Крупнов, – не хочу! Не пойду! Не виноват я, гражданин начальник, не виноват!

Грязнов с сомнением покачал головой: