Сегодня ты, а завтра…

– Не только должен, но и вышел. Я ему оставил адрес своей подруги, а теперь жены моей. Ну в Люберцах. И где-то в конце девяносто первого заявляется. Разодетый, расфуфыренный, одеколоном каким-то воняет. Ну будто не из зоны год назад вышел, а из Парижу приехал. На машине иностранной! И человек у него за плечами стоит, охранник, значит. Ну, сели мы с ним, выпили, закусили. Он говорит: «Ты, Кочан, мне на зоне много помогал. И теперь хочу тебе помочь». И вынимает из кармана пачку долларов. А тогда их только-только разрешили обычным людям иметь. «Вот, говорит, это мой тебе небольшой подогрев». Побалакали мы с ним о том о сем, правда, ничего про себя, как ему удалось подняться, он не рассказывал. Я и до сих пор не знаю. Ну в полпервого ночи отчалил, и визитку мне свою оставил. Будет трудно, говорит, звони. Ну я, понятно, до следующего утра еле дотерпел. Все денежки ощупывал. А с ранья с самого побежал в город, баксы, значит, продавать. Продал их – почти за двести тысяч! Это ж деньги тогда были, не то что сейчас. Ну и гуляли мы на них! Эх, ребята, как гуляли!

Крупнов, похоже, совершенно забыл, где находится. Он мечтательно закатывал глаза, ерзал на стуле, размахивал руками.

– И что, все двести тысяч пропили? – весело спросил Грязнов.

– Ну нет. Не все. Ляля, жена моя, ночью из кармана вытащила, зараза, пока я спал. Наутро пытался найти, даже поколотил ее – нет. Так и не сказала. Вот баба, крепче танка встала и молчит, как Зоя Космодемьянская. Хоть на мороз выводи и водой обливай. Но мы и на оставшиеся деньги погуляли! Месяц не просыхали! Одним словом, отдохнули на все сто. И ни в какие Сочи ехать не надо, все есть, под рукой. Лишь бы деньги были. Ну Лялька, понятно, на эти деньги детишкам вещичек накупила, себе платьев, даже мне приличный костюм – до сих пор в шкафу пылится. Ну и вообще, жили мы на них долго – пока Гайдар всех по миру не пустил и не превратились наши деньги в ерунду фуфловую, мать его за ногу…

– Значит, через некоторое время все-таки пришлось позвонить по телефону на визитной карточке?

– Да.

– Когда именно?

– Ну это… мы с ребятами магазин взяли. В общем-то ерунда, так, по мелочи. Но на следующий день нас повязали. Короче, светило мне несколько лет. А на зону ну так не хотелось, так не хотелось, прямо до невозможности! И моей Ляльке тоже, шутка ли, с двумя детишками на шее, пока я буду на зоне прохлаждаться. Ну и она разыскала среди старых квитанций за свет и за газ эту самую карточку. И позвонила.

Крупнов помолчал, почмокал губами и продолжил:

– Дальше как по волшебству все было. На суде всем под завязку дают, а мне – два года условно. Представляете? И отпускают из зала суда. Я сразу понял, чьих это рук дело. Ну и, конечно, решил Балабана отблагодарить как-то за то, что меня с кичи снял. А как его отблагодаришь? Пузырь не купишь – он водкой хоть бассейн наполнить может, а еще как можно – я не знал. Ну и пошел к нему, так мол и так, спасибо тебе, Балабан, теперь я навек должник твой. Он засмеялся и сказал, что я ему ничего не должен, а старые друзья друг другу должны помогать. Но если, говорит, хочешь подзаработать, то вот, позвони, мол, моему помощнику. Звоню ему. А он говорит: найди покупателей на оружие. Не впрямую, а намеками, недомолвками. Ну ясно, я для него человек чужой, хоть и рекомендовал сам хозяин. Я, помню, еще спросил, на какое оружие. А он улыбнулся и говорит, что хоть на танки и БТРы, все может достать. Тогда я и понял, откуда у Балабана деньги.

– И что дальше?

– Где ж я покупателей найду? Среди дружков-алкашей, что ли? У них на пузырь не хватает, не то что на пушку. Ну я ему не звонил, этому типу. А тут случайно в разговоре услышал, что у одного моего приятеля есть брат, которому позарез «калаши» нужны. Ну я и говорю, что могу, мол, достать. Позвонил помощнику Балабана, он прислал своих ребят… Дальше вы знаете.

Все это было похоже на правду. Во всяком случае, мы легко могли это проверить.

– Как звали помощника?

– Леня. Больше ничего не знаю.

– Телефон Балабана не потерял?

– Нет. – Крупнов вынул из кармана потертую и засаленную книжку, послюнявив палец, перевернул несколько страниц и наконец положил ее перед Грязновым, показав пальцем нужный телефон: – Вот.

– Так, гражданин Крупнов, – сказал Слава, отдав книжку своему помощнику проверить, на чье имя зарегистрирован и где находится телефон, – а теперь вы должны позвонить Балабану и назначить встречу. То есть скажете, что надо встретиться и вы хотите приехать к нему. Чтобы он назначил время.

На лице Крупнова отразилась внутренняя борьба. Однако если говоришь "а", то надо говорить и "б", и он, помявшись, согласился.

Он набрал телефонный номер Балабана. И нам, наверное первый раз за этот длинный день, повезло. На том конце провода взяли трубку.

– Слушаю, – ответил чей-то голос.

– Передайте Балабану, что с ним хочет поговорить Кочан.

– Одну минуту.

Через некоторое время ответил уже другой голос:

– Да, я слушаю.

– Балабан, это я, Кочан, – сказал Крупнов.

Ну и народ эти уголовники! Ни имен, ни фамилий, одни кликухи поганые!