Сегодняшний вчерашний день

Члены экспедиции, около тридцати человек, уже расселись. Теперь кто-то из них смеялся, кто-то обменивался новостями с соседом, просто болтал или как Кэро сохо Пта Эргос молча смотрел прямо перед собой, сцепив пальцы в замок. Янат села на соседнее кресло. Пустых мест осталось предостаточно, и она не сильно удивилась, обнаружив его именно так — в отдалении от остальных. Чем это было продиктовано? Тем, что ему неуютно или же он просто избегает пока общества остальных? А может банально, находится в дурном расположении духа? Всего этого Янат знать не желала. Ей необходимо было поговорить, поэтому мелочи типа напряженно сжатых ладоней или морщинок на лбу ее не волновали.

— Привет, напарник, — чуть вызывающе произнесла она. Кэро повернулся к ней и скривил губы:

— Ну да. Уже напарник? Почему же я не слышу радости в голосе.

— Мы вчера не очень начали, — внезапно Янат почувствовала непривычный для себя приступ косноязычия. Она растерянно замолчала, сбившись с мысли.

— Продолжили тоже не ахти, — Кэро улыбнулся, и пожал плечами, — но я готов забыть то недоразумение и попробовать заново. Что накопала, Янат?

— Ничего, — рассеяно ответила она, продолжая анализировать нелепую ситуацию.

— Я тоже. Ну, кроме общей информации. Но ты чуть более знаменита. Думаю, на этом в исследованиях стоит поставить точку. А продолжить с того места, где говорится, что нам придется сотрудничать и работать вместе.

— Ага, — она ухмыльнулась и, прищурившись, посмотрела на птаирианца, — любишь необычные задания?

— Да. И нет. Меня интересует Навь. Очень. Но это закрытая область науки и без специального допуска ничего кроме общих сведений получить не удается.

— Так ты ученый? В досье сказано — контактер, плюс файл с закрытой информацией.

— Можно сказать и так, — в улыбке Кэро появилось больше искренности, — а ты?

— Я люблю загадки. Риск, в определенной степени, — пауза, — Там пропала моя бывшая напарница. Пока нет сведений о том, что она погибла.

Он молча кивнул и снова погрузился в раздумья. Нахмурив лоб, тихо постукивал пальцем по подлокотнику кресла. Янат открыла, было, рот, потом закрыла и села ровно. Лекция началась.

Подтянутый мужчина, возрастом ближе к пятидесяти, подошел к центру зала и включил проектор с пульта, зажатого в руке. Янат вспомнила его сразу. Виталий Самойлов. Он будет поддерживать с ними связь с орбиты, и курировать все сопутствующие экспедиции процессы. Только вот каков его официальный статус — ученый, контактер или инспектор?

Раздалось тихое шипение, затем едва заметная вибрация заставила Янат поморщиться и тут же замереть. Вибрацию сменило тихое жужжание, и перед ними, словно из ниоткуда, возникла объемная, насыщенная цветом проекция.

Сначала ретроспектива: планета, похожий на зеленый с голубым шарик, плывет в бархате неподвижного черного пространства, пронизанного точками звезд.

Отъезд назад. Система: звезда, пять планет. Одна условно обитаема, находится ближе к солнцу, чем Навь. Какая-то примитивная жизнь присутствует, но высокие температуры не дают возможностей для комфортной колонизации. Для людей здесь слишком жарко. Значит, жить придется под куполами. В первую волну это последний из рассматриваемых вариантов, при наличии более удачных. Навь, бывшая Явь, вторая планета пригодная для поселения, находится дальше от звезды. У нее два спутника, когда-то, похоже, бывшие одним небесным телом, но по какой-то причине расколовшегося на два почти одинаковых куска.

Опять наезд. Навь наплывает, становясь все ближе, пока полностью не заполняет пространство. Теперь увеличение идет медленнее, словно спутник снимает с нарастающим увеличением панорамы, одну за другой. Огромные пространства воды. "Три океана, четыре материка, цепь островов, одиночные острова", — сухо констатирует голос за кадром. Прокрутка. Долины, поля, реки, мелькают с огромной скоростью.

Снова наезд. Ближе. Ближе. У зрителей вырывается единый выдох ужаса. Гигантские воронки — черная оплавившаяся плоть, острые кромчатые края, похожие на спекшийся песок, только красно-коричневого, грязного оттенка. Километровые ямы, коими покрыты огромные площади земли. "Долины смерти", — металлический голос беспристрастен и ровен. Полет камеры замедляется, позволяя разглядеть мельчайшие поры этого изуродованного смертельной болезнью тела. Горы шлака, острые пики, узкие впадины, зубчатые пасти искусственных, созданных взрывами ущелий, пологие наплывы застывших пород