SEGUI IL TUO CUORE (ЛП)

– Точно, именно Себастиан напыщенный и чересчур уверенный в себе… ты ни с кем его не спутал? – спросил Курт, насмешливо прищурившись.

– Пойдем со мной, – сказал Блейн, вставая и протягивая ему ладонь.

Курт посмотрел на него немного растерянно, а затем, ничего не спрашивая, улыбнулся и взял его за руку.

Это было идеальное сплетение сердец и душ – не только соприкосновение кожи.

Пока они бежали под дождём из Лайма Бин, игнорируя окрики Себастиана, не желавшего оставаться брошенным в одиночестве, рука об руку, Блейн думал, что это самый счастливый день в его жизни.

Первый из многих, он надеялся.

Каждый раз эти воспоминания накатывали на Блейна с той же силой.

Срок давности не лишал их яркости.

И потом, они подкрадывались всегда в самые абсурдные моменты.

Вот, как сейчас, например, в палате Себастиана, пока он сидел на стуле, уставившись на его неподвижное тело.

И вспоминал свой первый разговор с Куртом.

И то, как после этого, в Далтоне, в течение двух дней друг дулся на него, не удостаивая ни словом, ни взглядом.

И как Джефф попытался выступить в роли миротворца, за что схлопотал неслабый хук справа от Смайта.

И как тот самый Смайт, позже, узнав, что Блейн пропустил репетицию с Соловьями, чтобы помчаться в Лайма Бин к Курту, что был в те минуты в отчаянии, заявился к Андерсону в комнату, мрачный как туча. В первый момент Блейн решил, что тот собирается и ему врезать.

Но вместо этого услышал: «Помоги ему, Блейн. У тебя получится. Ты его понимаешь», – и быстро, как и вошёл, Смайт исчез.

– Думаю, я всё ещё люблю его, Бас. Нет, чушь собачья... Я знаю, что ещё люблю его! – не выдержав, произнёс вдруг в тишине комнаты Блейн.

Он вошёл, хоть и нельзя было, в неурочное время в палату Себастиана.

Поблизости не видно было ни врачей, ни медсестёр, и вокруг царило спокойствие. Тишина.

Было ещё слишком рано для утренних визитов.

Сантана с Бриттани отправились в родильное отделение часом раньше, а Курт и Мерседес совершали обзвон родных и близких, чтобы сообщить всем, что девочка скоро появится на свет.

Сама Лопес предупредила только Курта, свою бабушку и отца малышки.

И Блейн чувствовал себя там лишним в тот момент, хотя Курт практически умолял сопровождать его в больницу, потому что был слишком взбудоражен, чтобы вести машину.

Он будто бы в одно мгновение позабыл о поцелуе Блейна, на который, к слову, ответил.

Хаммел принялся носиться из одной комнаты в другую, одновременно одеваясь и собирая вещи, которые, как он думал, могли понадобиться Сантане или Бриттани.

Он больше не коснулся темы поцелуя, и Блейн последовал его примеру.

– Прикасаться к нему... это как рай для меня, – продолжил Блейн. – Это всё ещё так, спустя всё это время, знаешь? Моя вина, если он ничего не помнит, если ему пришлось пережить то, что он пережил. Я запутался, Бас, да. Но я помню обещание, которое дал тебе, и я здесь, чтобы выполнить его. Я смогу держать её далеко от него, как ты хотел и... и... Я смогу взять себя в руки и заставить умолкнуть всё… всякое чувство, которое, думаю, ещё испытываю к нему. Да, я смогу это сделать. И прекратить то, что происходит между мной и им… я отдалюсь от него и сумею устоять… да, я могу это сделать. Много ли надо? Я делал кое-что и посложнее, правильно? Когда ты очнёшься, тебя всё ещё будет ждать твой Курт, Бас. И ты сможешь сам решить, что нужно сделать… Боже, даже если ты его не заслуживаешь! Три года. Целых три года ты изменял ему с Тэдом! Знаешь, каково мне было, когда я узнал об этом? Я приехал сюда, чтобы врезать тебе! А вместо этого застал его. И тебя... вот такого... Нет... Слишком многое ты должен объяснить мне! За тобой тоже должок, Бас. Только, мать твою... проснись! Тебе не отделаться так просто! Ты должен проснуться и объяснить мне всё! Если ты сыграешь со мной такую шутку, клянусь, я заставлю тебя заплатить. Ты должен мне это, блять… проснись!

Блейн не заметил, что плачет.

Глядя на своего друга, лежащего там неподвижно, он чувствовал, как его буквально разрывает между гневом, яростью, страстью, усталостью...

Он чувствовал себя разбитым от всех этих эмоций.

И усталым. Определённо, слишком усталым.

– Быть с ним рядом, касаться его... вдыхать его запах… это пытка, от которой я никогда не отказался бы. Я не думал… даже представить себе не мог, что буду ещё чувствовать это после восьми прошедших лет. Всё это время я просто обманывал себя. С глаз долой – из сердца вон… это действительно мой случай. Но, как только я снова увидел его, я понял, что мое сердце вернулось домой. Хм... да, знаю… эта фраза больше подходит дамочке с ПМС, а не гею со стальными яйцами, как бы сказал ты. Но это – правда. Однако, Тэд прав. Он меня использует. Он ничего ко мне не испытывает, даже не помнит меня… и моя близость не пробуждает в нём ни единого воспоминания... и я знаю, что это к лучшему, но не могу не страдать от того, что он не помнит… понимаешь, даже нас! Как ты и говорил, наверное, ты всегда был прав. Я – единственный, кто в конце концов будет страдать, правда, Бас? Что мне делать, а? Мне нужен мой друг Бастиан. Мне нужен ты. Ты должен проснуться.