Сёгун

— О да. Ей семнадцать лет, ее сын — здоровый мальчик, она из хорошей самурайской семьи… родит Анджин-сану прекрасных сыновей. Я думаю, родители Оми-сана будут настаивать, чтобы Мидори отдала своего сына Оми-сану. Если нет — Анджин-сан усыновит его. Я знаю, мой господин симпатизирует ей — Марико-сан поддразнивала его ею. Она очень благоразумная, умная. О да, с ней он будет в безопасности. Ее родители умерли — некому препятствовать ее браку с Анджин-саном.

Торанага обрадовался этой идее. «Я, конечно, огорчу Оми, — подумал он. — Молодой Оми слишком легко станет занозой у меня в боку. Ну, тогда я сам ничего не буду делать, чтобы устроить развод Мидори. Отец Оми изъявит совершенно четкое последнее желание, перед тем как совершит сеппуку… Жена его, конечно, настоит: последнее и важное, что сделает он на этой земле, — добьется, чтобы сын его правильно женился. Мидори будет разведена через несколько дней…»

— А если не она, Фудзико-сан? Что вы скажете о Кику-сан?

Фудзико уставилась на него:

— О, прошу прощения, господин, вы хотите отказаться от нее?

— Я могу это сделать. Так что вы скажете?

— Думаю, Кику-сан может стать идеальной неофициальной наложницей, господин. Она такая красивая и умная… Я понимаю, что она хороша для многих обычных людей… Но извините, пройдут еще годы, прежде чем Анджин-сан сможет получать удовольствие от ее редких талантов — пения, танца, ума… А как жена… — Одним тоном она подчеркивала свое полное неодобрение. — Дамы Плывущего Мира обычно не подготовлены так, как… другие, господин. Их таланты проявляются в другом… Быть ответственным за финансовое положение, вообще за дела самурайского дома — этому не научишься в Плывущем Мире.

— А она может научиться?

Фудзико долго колебалась, что ответить.

— Идеалом для Анджин-сана была бы жена Оми, Мидори-сан, и Кику-сан — в качестве наложницы.

— Могли бы они научиться жить со всеми его… э-э… необычными привычками?

— Мидори-сан — самурай, господин. Это будет ее долгом. Вы прикажете ей. Кику-сан — тоже.

— Но не Анджин-сану?

— Вы знаете его лучше, чем я, господин. Но в вопросах интимных и… ему было бы лучше, конечно, обдумать и решить все самому.

— Тода Марико-сама была бы для него идеальной женой, верно?

— Это неожиданная мысль, господин, — не моргнув глазом, ответила Фудзико. — Конечно, они оба чувствовали огромное уважение друг к другу.

— Да, — сухо заметил он. — Спасибо, Фудзико-сан. Я подумаю о том, что вы сказали. Он будет в Анджиро примерно через десять дней.

— Благодарю вас, господин. Если можно, я бы предложила, чтобы во владения Анджин-сана включили порт Ито и курорт Ёкосе.

— Зачем?

— Ито — просто на случай, если порт в Анджиро будет недостаточно большим. Для такого большого корабля может потребоваться стапель побольше.

— Вы уверены?

— Да, господин.

— Вы были там?

— Нет, господин, но Анджин-сан интересовался морем, Вы тоже интересуетесь. Моим долгом было попытаться узнать все о кораблях и мореходстве. Когда мы узнали, что корабль Анджин-сана сгорел, мне захотелось уяснить, можно ли будет построить еще один и если да, то где и как. Изу — прекрасный выбор, господин. Там легко задержать армии Ишидо.

— А почему Ёкосе?

— А Ёкосе — потому, что хатамото следует иметь место в горах, где он мог бы проводить время так, как имеет право ожидать.

Торанага внимательно посмотрел на нее. Фудзико казалась такой послушной и скромной… Но он знал, что она столь же несгибаема, как он, и не отступит ни на йоту, пока ей не прикажут.

— Я согласен. И учту то, что вы сказали о Мидори-сан и Кику-сан.

— Благодарю вас, господин, — почтительно ответила она, радуясь, что выполнила свой долг и перед своим властелином, и перед Марико. Ито было выбрано за его стапеля, а Ёкосе — потому, что Марико сказала, что их любовь по-настоящему началась именно там…

— Мне так повезло, Фудзико-сан, — призналась ей Марико в Эдо. — Наша поездка дала мне больше радости, чем я могла ожидать за двадцать жизней.

— Я прошу вас защитить его в Осаке, Марико-сан. Мне очень жаль, что он не похож на нас, не так цивилизован, как мы, бедняга. Его нирвана — жизнь, а не смерть.

«Это все еще верно, — снова подумала Фудзико, вспомнив Марико. — Марико спасла Анджин-сана, а не кто-нибудь другой: не христианский Бог, не другие боги, не сам Анджин-сан, даже не Торанага — никто, только одна Марико… Его спасла Тода Марико-нох-Акечи Дзинсаи.

Прежде чем я умру, я заложу храм в Ёкосе и сделаю завещание — поставить еще храмы в Осаке и Эдо. Это будет одним из моих предсмертных желаний, Торанага-сан, — пообещала она про себя, смиренно взглянув на него и радуясь другим приятным делам, которые она сделает для Анджин-сана. — Конечно, женой должна быть Мидори, никак не Кику… Уж если взять ее, то наложницей, и не обязательно главной. И земли его должны простираться до Симады на самой южной части Изу».

— Вы хотите, чтобы я уехала сразу, господин?

— Оставайтесь здесь на ночь, тогда вы сможете выехать утром. Но не через Иокогаму.