Сёгун (части 3-4)

Дзозен потянулся и зевнул. - Пожалуйста, извините меня, - сказал он, но это из-за того, что я несколько дней не слезал с лошади. Я должен поблагодарить вас за этот необычайный вечер, Ябу-сама. Ваши идеи с дальним прицелом. И также ваши, Оми-сан и Нага-сан. Я похвалю вас господину Торанаге и моему господину. Теперь, если вы меня извините, я очень устал, дорога из Осаки очень длинная.

- Конечно, - сказал Ябу, - как в Осаке?

- Хорошо. Помните этих бандитов, которые атаковали вас на суше и на море?

- Конечно.

- Мы захватили четыреста пятьдесят человек в ту ночь.

Многие носили форму Торанаги.

- У ронинов нет понятия чести. Никакой.

- У некоторых есть, - сказал Дзозен, обидевшись. Он жил, вечно стыдясь того, что когда-то был ронином, - Некоторые носили даже форму наших серых. Никто не спасся. Все погибли.

- И Бунтаро-сан?

- Нет. Он, - Дзозен запнулся. Это "нет" выскочило случайно, но теперь, когда он его произнес, он не стал возражать. - Нет. Мы не знаем наверняка его головы не нашли. Вы ничего не слышали о нем?

- Нет, - сказал Нага.

- Может быть, он и был схвачен. Они просто разрезали его на куски и раскидали их повсюду. Мой господин хотел бы узнать о нем, если вы получите новости. В Осаке сейчас все нормально. Идут приготовления к встрече регентов. Ведутся большие приготовления к празднованию новой эры и, конечно, к чествованию всех дайме.

- А господин Тода Хиро-Мацу? - вежливо спросил Нага.

- Старина Железный Кулак все так же силен и сердит, как всегда.

- Он все еще там?

- Нет. Он выехал со всем семейством вашего отца за несколько дней до моего отъезда.

- А двор моего отца?

- Я слышал, что госпожа Киритсубо у госпожа Сазуко просили разрешения остаться с моим господином. Доктор посоветовал госпоже остаться на месяц. Он считает, что дорога будет не очень благоприятна для ожидаемого ребенка, для Ябу он добавил, - она же упала тогда вечером, когда вы уезжали, правда?

- Да.

- Надеюсь, ничего серьезного, - спросил Нага, очень озабоченный.

- Нет, Нага-сан, ничего серьезного, - сказал Дзозен, потом опять обратился к Ябу: - Вы сообщили господину Торанаге о моем приезде?

- Конечно.

- Хорошо.

- Новости, которые вы нам сообщили, его очень заинтересуют.

- Да. Я видел почтового голубя, он сделал круг и улетел на север.

- У меня сейчас налажена такая служба, - сказал Ябу, не упомянув, что его голубь тоже был замечен и что соколы перехватили его около гор, что послание расшифровали: "В Анджиро все как сообщалось. Ябу, Нага, Оми и чужеземец здесь".

- Я уеду утром, с вашего разрешения, после атаки. Вы не дадите мне свежих лошадей? Я не должен заставлять ждать господина Торанагу. Я поеду повидаться с ним. Так повелел мой господин в Осаке. Я надеюсь, вы проводите меня, Нага-сан.

- Если мне прикажут, я поеду, - Нага говорил, опустив глаза, но весь сгорал от подавляемой ярости.

Дзозен ушел от них и вместе с телохранителями поднялся на холм к своему лагерю. Он переставил часовых и приказал своим людям спать, вошел в маленькую палатку в кустах, которую они поставили от дождя. При свете свечей под москитной сеткой он переписал составленное ранее письмо на тонкий листок рисовой бумаги и добавил: "В действии пятьсот ружей. Планируется массированная внезапная атака - полный отчет послан с Масумото". После этого он поставил дату и погасил свечи. В темноте выскользнул из-под сетки, вынул из корзины одного из голубей и положил письмо в маленький контейнер у него на лапке. Потом прокрался к одному из своих людей и протянул ему птицу.

- Выпусти его где-нибудь в кустах, - прошептал он, - спрячь его где-то, где он мог бы безопасно просидеть до рассвета. Будь осторожней, здесь везде у них глаза. Если остановят, скажи, что я приказал вести патрулирование, но сначала спрячь голубя.

Самурай исчез молча, как таракан.

Довольный собой, Дзозен поглядел вниз в сторону деревни. У крепости и на противоположной стороне в доме, где жил Оми, горели огни. Как раз под ним в доме тоже горело несколько огней, этот дом сейчас занимал чужеземец.

- Этот щенок Нага прав, - подумал Дзозен, отмахиваясь рукой от москитов. - Чужеземец - это мерзкая зараза.

- Спокойной ночи, Фудзико-сан.

- Спокойной ночи, Анджин-сан.

Седзи за ней закрылись. Блэксорн скинул кимоно и набедренную повязку, надел более легкое ночное кимоно, залез под москитную сетку и лег.

Он задул свечу. Глубокая темнота окружила его. Дом теперь совсем успокоился. Маленькие ставни были прикрыты, но он мог слышать прибой. Луна была закрыта облаками.

Вино и смех вызвали в нем сонливость и эйфорию, он слушал шум волн и чувствовал себя плывущим, его мозг затуманился. В деревне внизу вдруг залаяла собака. "Хорошо бы завести собаку, - подумал он, вспомнив своего домашнего бультерьера. - Интересно, жив он еще? Его имя было Грог, но Тюдор, его сын, всегда звал его "Огог".

- Ах, Тюдор, мой мальчик. Как давно это было. Хотел бы я повидать вас всех - хотя бы написать письмо и послать его домой. "Давай посмотрим, подумал он. - Как бы я его начал? "