Сеятель бурь

– Какую газету? – не спуская глаз с огня, лениво спросил напарник.

– Из другого мира. Когда нас под Брусьев Костыль завлекло.

– А-а-а, это. – Лис неопределенно кивнул.

– Точно так же, – продолжал я, – листья падают, вся земля желто-красная, повсюду запустение, и вдруг гляжу… – Я осекся, вскакивая с подоконника. – Черт!

– Какой еще черт? Что там стряслось? – обернулся Лис.

– Снова она!

– Кто?

– Траурная Букетница!!!

ГЛАВА 29

Все вооруженные пророки побеждали, а все безоружные – гибли.

Никколо Макиавелли

Холодная испарина выступила у меня на лбу, и звуки невысказанных слов, мгновенно сбившись в тугой комок, встали поперек горла.

– Граф, ты не приболел? – быстро оценивая мою внезапную бледность, переполошился Лис.

Я продолжал указывать в парк, туда, где по желтым листьям брела неведомая колдунья, собирая яркоцветные экспонаты для своего ядовитого гербария.

– Оба-на! – Сергей напрягся, точно хищник, готовый к броску. – Слушай, это «жу», ни фига, ни разу, неспроста. Пора бы потолковать с мадамой о видах на урожай! В конце концов, здесь частное владение, а не парк культуры и отдыха.

Мы устремились во двор одновременно, не совсем понимая, что, собственно, намереваемся делать с нарушительницей границ приватной территории и о чем с ней разговаривать. Мы не спустились, а буквально ссыпались вниз, едва не сбив с ног кого-то из прислуги. Но, к величайшему удивлению, осенний парк был пуст, и лишь опавшая листва с унылой безысходностью шелестела под ногами.

– Не врубаюсь! – Лис пристально оглядел унылую картину увядания и запустения.

Между ветвей деревьев, спешивших окончательно расстаться с последними клочьями летнего наряда, уже вовсю просматривались дома Брусьевой слободы, но ни за воротами, ни перед ними Траурной Цветочницы не наблюдалось.

– Шо за на фиг? – Сергей досадливо пнул обломанную недавним штормовым ветром сухую ветку. – А где ж тетка? Минуту ж назад здесь была. Выдуло ее, что ли? Эй, паря! – окликнул он привратника, как ни чем не бывало старательно прошивавшего дратвой старый башмак. – Тут вот щас мадама с листиками шастала. Не видел, куда сквозанула?

– Не было никого-с! – резво вскочил сторож, одной рукой хватая прислоненную к забору алебарду, а другой продолжая удерживать ремонтируемую обувь.

– То есть как это? – обескураженно вытаращился я. – Мы сами ее только что видели!

Привратник глянул на взбеленившихся господ то ли с удивлением, то ли с испугом, должно быть, полагая, что предоставленные сами себе баре изрядно перебрали вчера и не могут дать ладу голове сегодня.

– Никто не проходил-с, – точно оправдываясь, повторил он. – Ни одна живая душа.

– А неживая? – тут же выпалил Лис, и сторож, окончательно убеждаясь в правоте своей ужасной догадки, попробовал судорожно перекреститься башмаком.

– Не иначе, как дом опять шутки начал шутить!

– От Брюса с приветом, – себе под нос пробормотал мой напарник.

– Это уж точно, – скривился я, собираясь возвращаться. – Но если так, то наверняка сие видение имеет какой-то тайный смысл.

– Да ну, – вяло отмахнулся Лис, не слишком жаловавший мистические объяснения неподвластных его бойкому уму событий. – Наверняка где-то спряталась. Волхвов помнишь? У них вон какие примочки имелись на тему маскировки! Прильнут к дереву – с двух шагов не заметишь. Букетница наша очень может быть, что из того же корня. Места здесь сам знаешь какие – на всю голову шаманские!

– И все же, по-моему, это определенно некий знак.

Наша странная беседа грозила вылиться в спор абсолютно бездоказательный, а потому громкий и бестолковый.

– А вот извольте видеть, ваше сиятельство, по тракту гусар во весь опор мчит, – окликнул уходящего хозяина обувшийся наконец привратник. – Не к нам ли?

Я обернулся туда, куда указывал страж ворот.

– Никак это младший Багратион! – разглядывая лихого наездника из-под руки, констатировал Лис.

И точно, стоило всаднику приблизиться, как мы воочию смогли разглядеть нашего храброго соратника по набегу на султанский гарем. По возвращении в столицу грузинский царевич был зачислен старшим адъютантом в ставку главнокомандующего и теперь красовался в новом, с иголочки, мундире подполковника лейб-гвардии ее императорского величества гусарского полка и Анной II степени на шее.

– Добрый вам день, милейший Роман Иванович! – Я подошел к воротам, у которых вовсю суетился охранник.

– И вам того же, ваше сиятельство! – Князь Багратион по-ухарски осадил горячего ахалтекинского скакуна у кружевной решетки парка.

– В гости или по делу? – с удовольствием глядя, как ловко спрыгивает наземь прирожденный кавалерист, спросил я.

– Когда пожелаете, то и так, и так, – улыбнулся молодой подполковник.

– Отчего ж, конечно, пожелаем. – Я сделал приглашающий жест рукой, и князь Багратион повел коня в поводу через опустелый парк. – Что-то произошло? – глядя на поднимающиеся и опадающие бока тонконогого гнедого жеребца, поинтересовался я. – Вы так мчали!