Сеятели тьмы

— Ни с того, ни с сего? Что за вздор!

— Да поймите же, речь идёт о чуме!

— Погоди, приятель! Чума в Японии? Это какая-то фантасмагория! Правда, в тысяча восемьсот девяносто девятом году в районе Осака и Кобэ действительно была вспышка чумы и около ста человек умерло, да ещё в 1903 и в 1915 году было отмечено несколько случаев в Токио и Иокогаме. Но с тех пор у нас ничего подобного не было. Нет, с чумой у нас давно покончено. Приезжай-ка лучше в редакцию и загляни в справочный отдел.

— Вы ошибаетесь. Случай чумы недавно зарегистрирован в Токио. Возникла серьёзная опасность, о которой ещё никто не знает.

— Что за ерунда? Откуда эта утка? Ты, видно, клюнул на какую-то дешёвую сенсацию? А ты не пьян?

— Сомэя-сан, выслушайте меня!

— Кохияма, у меня полно работы, и мне некогда шутить. Из Инспекции здравоохранения не поступило никакой информации.

Обычно Сомэя строго следил за тем, чтобы информация была добротной и достоверной, и никаких домыслов и сомнительных сообщений в газете не допускал. Нет, звонок в редакцию ничего не даст, только нарвёшься на скандал с Тэрадой, и неизвестно, чем это может кончиться…

Однако Кохияма в конце концов всё же позвонил в редакцию. Правда, звонил он в присутствии Тэрады.

— Я простудился и неважно себя чувствую, — сказал Кохияма, — возможно, немного устал. Разрешите мне взять отпуск на недельку!

— А вернее, малость перепил? — засмеялся Сомэя. — Ну, да ладно. Отпуск так отпуск!

— Я непременно представлю медицинскую справку.

— Ну что ж, будем рады снова тебя лицезреть. Кстати, появился Цурумото, так что мы здесь управимся без тебя. Поправляйся! — И Сомэя положил трубку.

В свой пансион Кохияма звонить не стал. Как-нибудь обойдётся. На худой конец, если через неделю хозяин откроет его комнату и убедится что жильца дома нет, он наверняка решит, что тот уехал в очередную командировку. Никаких подозрений у хозяина, по-видимому, не возникнет.

— Спасибо, Кохияма. Я рад, что вы с нами заодно, — сказал Тэрада.

— А вы по-прежнему не доверяете мне?

— Не совеем так. Вы ведь представляете себе, какая трагедия разыграется, если в Токио вспыхнет эпидемия чумы, подобная той, которая была в 1903 или 1915 году. Вам известно, что в 1901 году в Маньчжурии от чумы погибло свыше десяти тысяч человек?

— Но ведь с 1926 года в Японии, как я слышал с чумой начисто покончено, — возразил Кохияма.

— Ого! Вы неплохо осведомлены! Однако не следует забывать, что в соседних странах эпидемии возникали и в послевоенные годы. Не успела кончиться война, как была зарегистрирована вспышка чумы и Маньчжурии, затем во время войны в Корее. В настоящее время, согласно данным WHO[6], чума свирепствует в Южном Вьетнаме.

— В Южном Вьетнаме?

— Да. Вот, не угодно ли взглянуть? — Тэрада держал в руках английское издание «Бюллетеня международной службы карантина» от 26 августа 196… года. — Тут список районов распространения эпидемии. Посмотрите по карте.

И Тэрада протянул Кохияме карту Индокитая, вырванную из атласа мира. На нём кто-то красным карандашом галочками отметил пункты, поражённые чумой. Всё побережье Южного Вьетнама было усеяно этими галочками. Вдоль стратегического шоссе № 1 с юга на север тянулись населённые пункты: Сайгон, Далат, Нья-Транг, Нинь-Хо, Куй-Нёнг, Бинь-Динь… Все эти названия часто мелькали в военных сводках иностранных телеграфных агентств и сообщениях спецкорреспондентов.

— Кто сделал эти пометки? Убуката-сан?

— Да, — торопливо ответил смущённый Тэрада. — Как видите, он интересовался всем на свете.

— Но зачем ему понадобилось это?

— Не знаю. Я нашёл карту на его письменном столе. Парадоксально другое. Не исключено, что как раз в то время, когда он отыскивал на карте Индокитая районы распространения чумы, он уже был болен чумой.

— Вы, наверное, хотите мне внушить, что чума может распространиться и в Японии?

— Разумеется, — ответил Тэрада. — Такая опасность существует, и всякая беспечность на сей счёт могла бы привести к печальным последствиям.

— И всё-таки я не вижу никакой связи между этой картой и кончиной господина Убукаты. Как вы объясняете его интерес к распространению чумы в Южном Вьетнаме?

— Что же тут объяснять! — сказал Тэрада. — Убукату, как микробиолога, могла заинтересовать любая инфекционная болезнь.

— Вы довольно ловко уходите от ответа. И всё-таки интерес к проблеме распространения чумы исследователя, который в конечном счёте сам умер от этой болезни, вряд ли можно считать случайным.

Тэрада ничего не ответил. Он молча забрал у Кохиямы брошюру и карту и ушёл наверх, в комнаты покойного Убукаты.

Это была первая и чуть-чуть смешная размолвка, происшедшая в чумном изоляторе, но именно тогда Кохияма и решил выяснить, чем занимается Тэрада, запираясь в кабинете покойного Убукаты.

2

На второй день произошло ещё одно событие.

Кохияма спал на диване в гостиной и вдруг проснулся от крика. Это был крик ужаса, без сомнения.