Сейчас и больше никогда

На сцене открылись декорации: кухня-столовая. На кухне суетился мужчина в одном фартуке. Время от времени он подбегал к шипящей плите, являя залу свой голый зад. За сценой зазвенел колокольчик. Мужчина кинулся открывать, и вскоре в столовой появился другой мужчина. Выставив на стол бутылку вина, он быстро разделся догола. По залу прошелестел возглас одобрения.

«Гомики! – тягостно подумала Саша. – Тут одни геи».

Ей захотелось подняться и выйти, но слабость разлилась по всему телу, точно гвоздями прибили к креслу.

Рядом с Сашей кто-то осторожно сел. Она мельком глянула и раскрыла рот от удивления. Это был тот молодой человек в очочках, которого она облила утром горячим кофе. Хищно улыбнувшись, молодой человек обнял ее и полез целоваться. Это дало ей силы. Она резко встала и, давя ноги геев, торопливо направилась к выходу.

На сцене хозяин подавал на стол уже без фартука. У выхода Саша обернулась: молодой человек сидел на своем месте, недоуменно глядя ей вслед. Саша потащилась к гостинице. От легкого веселого настроения не осталось и следа. Навалилась дикая усталость, вымотанность.

У самых дверей гостиницы силы окончательно покинули Сашу, и она тяжело опустилась, кажется, на урну.

– Все равно. – Она безразлично махнула рукой.

Сердце тяжко билось, словно она весь день таскала кирпичи. Саша опять видела мусорный город и отсыревшие, грязные дома на той стороне канала. Вдруг перед ней возник радостный Дмитрий.

– Санька, что с тобой? – Он озабоченно всмотрелся в ее глаза.

– Сама не знаю, – призналась Саша. – Ходила, смотрела Амстердам. Такое тут видела… Потом расскажу. Сейчас не могу – устала очень.

Дмитрий помог ей подняться, они двинулись в номер.

– Ты не курила чего-нибудь такого? А что ела и пила?.. – Он внимательно посмотрел на ее зрачки.

– Нет. – Саша мотнула головой. – Ничего. Пила только кофе с печеньем… Так нехорошо получилось: я одного студента облила горячим кофе.

– Где? – тревожно спросил Дмитрий.

– В какой-то безымянной кафешке.

– Все ясно. Ты, наверное, была в cofeeshop, где абсолютно легально продается марихуана. А во все – и в кофе, и в печенье – добавляется индийская конопля. Ты много выпила и съела?

Они вошли в номер. Саша с облегчением повалилась в кресло. Дмитрий присел рядом, на подлокотник.

– А я-то дура, – грустно улыбнулась Саша, – еще подумала, какое вкусное печенье. Надо бы взять с собой, Олю угостить.

– Нет, Санек, милый мой Санек, – Дмитрий погладил ее по волосам, – это я дурак, что не предупредил тебя. Эти кафе-шопы открылись здесь еще в начале семидесятых годов. Первый назывался почему-то «Россия».

– Потому что в России о «всех ушедших грезит конопляник с широким месяцем над голубым прудом»…

Дмитрий обнял ее. Саша прижалась щекой к его руке.

На улице начинало темнеть, и комната наполнялась тихими сумерками. В домах на канале разгорались витрины с новогодней мишурой, пластиковыми елочками и Керстманами, обложенными ватой.

А за окном во дворике, в доме напротив, зажегся свет. У голландцев не принято занавешивать окна, поэтому весь интерьер комнаты легко можно было разглядеть.

В глубине стояла уже наряженная елка, за обеденным столом, под люстрой, девочка склонилась над учебниками. На стуле рядом с ней свернулся колесом серый полосатый кот.

– Сань, – позвал Дмитрий. – Как себя чувствуешь?

– Мне так хорошо с тобой.

– Хочешь, сходим, посидим где-нибудь?

– Хочешь – пойдем.

– А ты?

– Я – как ты. Как скажешь, так и будет.

– А я – как ты.

Они засмеялись. И Дмитрий заказал ужин в номер.

Они сидели в зимних сумерках, не зажигая огня, на одном кресле. Он нежно обнимал ее, а она прижималась к нему. Ужин из аргентинского ресторана «Гаучо» давно остыл на столе.

– У нас с тобой еще не было такого вечера, – прошептала Саша. – Как удивительно тихо и хорошо.

И Дмитрий тоже подумал, что ему ничего больше и не надо – просто сидеть с ней в тишине вдвоем и думать друг о друге.

– Дим, – Саша поцеловала его, – а почему ты не рассказываешь, как твои переговоры?

– И хорошо, Сань, и ужасно одновременно. Хорошо, что я уже договорился с партнерами. На днях подписываем договор.

– А ужасное?

– Подпишу договор – придется срочно в Москву возвращаться.

– Я тоже знаю это… – Саша вдруг жалко посмотрела на Дмитрия. – Что мы совсем скоро расстанемся с тобой…

Дмитрий начал говорить о квартире на Обуха, где они будут всегда вместе, и вечерами вот так же… Но Саша перебила его:

– У меня перед глазами все стоят розовые витрины. Будто на невольничьем рынке. А ведь там сидят и русские?!

– Чтобы получить свое место «под красным фонарем», они собирают кучу документов на лицензию. Это и медицинская справка, и контракт с личным врачом, и с юристом, и с бухгалтером, им нужно также открыть счет в банке, составить соглашение со сдающим внаем помещение хозяином. И, что самое интересное, составить бизнес-план…

– Дим, мы скоро расстанемся с тобой, понимаешь?