Сейчас и навсегда (ЛП)

Дарио кивнул Джованни, который вошел в открытый лифт и исчез за закрывающимися дверями. — Нам нужно поговорить.

— Черт, Дарио, ты меня пугаешь. Что-то происходило в клубе. Вчера вечером ты сказал, что беспокоишься о перевороте, а потом ведешь себя странно.

Он потянулся к моей руке. — Давай поговорим в библиотеке.

— Почему не наверху?

— Я объясню.

Когда мы прошли через гостиную и по коридору к библиотеке, я поняла, насколько тихо в квартире. — Где Графиня?

— Наверху.

Все еще держа мою руку в его руке, я повернулась, осматривая теперь уже знакомую обстановку. Откуда взялся мой следующий вопрос, я, честно говоря, не знала. — Она одна наверху?

Темный взгляд Дарио остановился на мне. — Нет.

Я остановилась. — Кто с ней?

Мы были у входа в библиотеку. Дарио открыл высокую дверь. — Войди.

— Ты меня пугаешь, — я сделала, как он сказал, войдя в библиотеку и села боком на одно из шезлонгов.

Дарио сел рядом со мной и сел лицом ко мне. Он вдохнул. — Графиня не одна. Жасмин с ней наверху.

— Жасмин? — я повторила имя. — Девушка с Алехандро на свадьбе?

— Да. Я закрыл это дерьмо.

— И поэтому Данте избил его? Потому что он был с той девушкой?

— Частично, — признал Дарио.

Я встала. — Девочка – ребенок. Кто она и почему она здесь? — мой нос сморщился. — Ты и она?..

Дарио поднялся на ноги. — Черт возьми, нет. Жасмин — сестра Джози.

Я пыталась найти смысл в том, что не имело смысла. — Сестра Джози.

Он потянулся к моим рукам. — Когда Джози переехала в эту квартиру, она привела с собой свою младшую сестру, — он покачал головой. — У них было, мягко говоря, дерьмовое детство. Когда Джози исполнилось девятнадцать, она подала заявление и получила опеку над Жасмин. На тот момент Жасмин было всего пять лет. Она старалась воспитать ее как могла.

Мои колени согнулись, когда я вернулась на свое место. Дарио полностью завладел моим вниманием.

Он сел напротив меня, раздвинув колени и положив локти на ноги. Он посмотрел вниз. — Жасмин было семь лет, когда они сюда переехали, — продолжил он. — Когда Джози убили…

Я видела боль, которую вызвало это предложение.

— …когда она умерла…я оставил Жасмин себе. Она была несовершеннолетней. Я обратился за помощью к судебным чиновникам и стал ее опекуном. Она еще училась в старшей школе. Это был единственный настоящий дом, который она знала.

Слезы угрожали навернуться, жгли мои глаза, когда я улыбалась. — Ты любишь ее.

Дарио поднял глаза и пожал плечами. — Я не думаю, что способен на такие эмоции. Я забочусь о ней, — кончики его губ изогнулись. — Она пришла сюда и перевернула это место вверх дном. Не по годам развитая девочка, — его улыбка померкла. — Она уже взрослая — восемнадцать. Я больше не несу за нее юридической ответственности.

— Ты не перестанешь заботиться о ком-то из-за листка бумаги или даты в календаре, — меня осенило. — Когда она уехала?

— Май, после окончания школы.

— После ее выпуска — этой весной. Она ушла из-за меня, — я знала, что была права. — Это объясняет, почему Графиня не любила меня до того, как она меня узнала. Она обвинила меня в выселении Жасмин.

Голос Дарио повысился. — Я ее не выселял. Она переехала в Нью-Йорк, чтобы поступить в колледж.

— Она живет в Нью-Йорке? — я спросила. — Как Алехандро нашел ее в качестве свидания на свадьбе?

Дарио покачал головой. — Она сказала, что встретила его в кафе в Сохо. Они разговорились и поняли, что у них есть общие друзья. Я не приглашал ее на свадьбу…

—Почему?

Дарио вдохнул, его ноздри раздулись. — Она часть Джози.

— По сути, она твоя дочь. Она должна была быть там, — я пожала плечами. — Думаю, так оно и было, — мой нос сморщился. — Но… Алехандро? И что он делал в Нью-Йорке? Он живет в Мексике.

— Ты не понимаешь, — сказал он. — Она часть Джози. Моя семья, особенно отец, ненавидела Джози, — Дарио встал и начал расхаживать. — Он ужасно относился к ней и ко мне из-за нее. Он отказался признать ее присутствие. Пригрозил, что никогда не стану капо, если не избавлюсь от нее, — в его тоне было больше гнева, чем я когда-либо слышала. — Он называл ее бродячей, — он повернулся ко мне лицом. — Жасмин не должна была быть на свадьбе не потому, что я не хотел, чтобы она была там, а потому, что, как и Эррера, семья не приветствовала ее.

Я поджала губы и встала. — Она ребенок. Она ровесница Камилы.

— Вчера кто-то ворвался в ее квартиру.

Мои глаза широко открылись. — В Нью-Йорке?

Дарио кивнул. — Я узнал об этом только сегодня утром, когда она и Пьеро, ее телохранитель, появились в клубе «Изумруд». Они ехали всю ночь, чтобы добраться сюда. Жасмин очень расстроена. Она не хотела лететь, — он покачал головой. — Она напугана, Каталина. Она спросила, может ли она остаться в «Изумрудном клубе».

— Нет.

Дарио согласился. — Я бы никогда не позволил ей остаться там. Ее мать – ее и Джози – была танцовщицей и проституткой. Девочки выросли, живя в клубе, похожем на Wanderlust, и увидели больше, чем должны видеть дети.

— И поэтому тебе не нравится, как дядя Ник руководит Wanderlust?