Сейчастливая девочка

Мои ожидания обернулись счастьем, а произошедшее показало, что всё когда-нибудь заканчивается и снова начинается. Если сейчас страшно, больно или одиноко – это не значит, что так будет всегда. Возможно, до наступления счастья нужно дождаться одного-единственного доброго утра. Жизнь учила меня ждать. И я хотела доверять ей.

Глава 12. Моё новое увлечение

Мы переехали в свою комнату, но я часто гощу у тёти Марии с дядей Мишей. Когда мама на работе, я всегда с ними. Обычно мы играем с сестрой Лизой. Она забирает погремушку, держит её на расстоянии и ждёт, когда я подам сигнал. Вижу игрушку, тянусь за ней изо всех сил, но не могу достать и начинаю хныкать. Тогда сестра возвращает её, пока родители не сделали замечание.

Сестра умнее и быстрее меня, потому что старше.

В гостях у тёти мне больше нравится, чем дома, потому что здесь всегда кто-нибудь со мной нянчится. Это намного увлекательнее, чем разглядывать свои пальцы и тени.

Недавно я открыла для себя нечто, чем могу заниматься, когда мама оставляет меня в кроватке и запрещает выползать из неё. Я рассматриваю окутывающее пространство вокруг людей. Это похоже на сладкую вату или волну, которая качается вокруг каждого человека. Она бывает разных цветов и движется вместе со своим хозяином. Иногда цвет этой ваты меняется в течение дня.

Например, когда взрослые собираются за столом, у мамы цвет ваты может быть оранжево-синий. А в конце вечера, когда она с кем-нибудь ругается – уже тёмно-красный.

В обычные дни у мамы цвет этой ваты разный, чаще красный, бурый или синий.

У себя я не вижу цвет, потому что не могу отдалиться и посмотреть на себя со стороны. Тогда я рассматриваю волны, чётко следующие за движением моих рук. Они полупрозрачные с оттенком голубого, дымчатого или желтоватого. Двигаю рукой влево – волна медленно устремляется влево. Поднимаю руку или ногу – волна тоже поднимается за конечностью. Меня очень увлекает рассматривание этих цветов. Вы тоже можете их увидеть, попробуйте.

Когда мама берёт меня на руки, хочется её обнимать, исследовать лицо пальцами, тянуть за волосы и заглядывать в рот, чтобы понять – как там образуются разные слова.

Это бывает редко, маме неинтересно со мной играть, она занята устраиванием личной жизни. Ей кажется, что нужно спешить, чтобы найти нам нового папу, пока я не выросла и мало что запомню.

Чтобы призвать маму и оказаться у неё на руках, я стараюсь чаще напоминать о себе. Плача в моей реальности много, а мамы, по-прежнему, мало. Ей кажется, что дети плачут по двум причинам: либо они голодные, либо сырые. Если с моими пеленками всё в порядке, мама даёт мне грудь. Даже, если я не голодна, я ем. Потому что это шанс быть с ней, получать её безмолвную любовь, которая струится прямо из сосков в мой рот с крошечными белыми зубами. Это лучшее, что я знаю в жизни.

Оказывается, через молоко ребёнку передаются не только питательные вещества. Во время кормления мать передаёт и любовь, и поддержку, и радость, и грусть. Когда ребёнок болеет, молока вырабатывается больше. Также в нём больше антител, чтобы малыш скорее выздоровел.

Глава 13. Обман взрослых

Мы на приёме у педиатра.

Сегодня мой день. Обожаю походы в поликлинику!

Сначала я еду в коляске и рассматриваю всё вокруг: людей, деревья, машины. Потом, пока ждём своей очереди в кабинет, знакомлюсь с другими детьми и их мамами. Это очень весёлое время. Разрешено обмениваться игрушками, сосками и слюнями, тянуть за чужие распашонки и чепчики. Можно даже зафентелить погремушкой кому-нибудь по лбу – и тебя не накажут. На людях же!

После мы идём в кабинет, где меня тискают, взвешивают, замеряют.

Сегодня у нас особый приём, нужно посетить многих врачей. Они будут тихонько стучать молоточком по моим коленкам, сгибать и разгибать руки, проверять родничок на голове, считать зубы и смотреть глазное дно. Смешные – как будто у глаз есть дно. И обязательно всё записывать в мою медицинскую карту, которая то и дело пополняется новыми страницами.

Так мы ходим из двери в дверь.

Вот мы уже посетили всех врачей, кроме одного. Пришёл его черёд, заходим. Вокруг всё белое: белые стены, белая простынь на кушетке, доктор тоже в белом халате и колпаке. Мне это кажется подозрительным и, на всякий случай, я начинаю «делать мину», чтобы предупредить, мол, я уже недовольна. Но доктор и мама уверяют, что ничего страшного не будет – врач посмотрит ручку. «Дядя только посмотрит», – внушительно повторяет мама и разворачивает меня к нему. Я доверчиво разрешаю – сегодня уже все видели мои руки, кроме этого доктора. И в одно мгновение я взрываюсь от пронзительной боли! Мамочка! Что это? Ты сказала, что только посмотрят.

Извиваюсь, вглядываюсь в место боли и вижу в своём плече иглу со шприцом. Это прививка.