Сэйл-мастер

— Белобрысый, где твоя гитара? Почему со скрипкой-то?

«Альт от скрипки не отличить — это постараться надо», — отрешенно думает Бэла. Все видно совершенно четко, но мысли, как всегда после номера, путаются паутиной. Сандра машет рукой, на её комбинезон бурно реагируют, Катерина упирает гитару в пол, как меч, сложив руки на верхушку грифа. Ей тоже кричат и свистят.

— Сломал об одного тут… Вступился за честь дамы тем, что под рукой оказалось, — немного вальяжно сообщает штурман, чем вызывает оглушительный врыв смеха, одобрительных выкриков и свиста.

— Эй, Контрабандисты, сыграйте еще что-нибудь! Просим!

— Зажигательное, да? — Сашка обращается к остальным. — Давайте, девчонки?

И вот уже Белка выбивает трескучую трель в самом начале их аранжировки «Грустной пиратской» — которая совсем даже не грустная, а названа так для маскировки.

Раз обе волны в сердце моем —
Стало быть, сердце цело…

Глава 32, о причинах популярности

Сандра не помнила, как дошла до выхода с площадки. Вот они машут зрителям, вот Сашка говорит с неожиданно прорезавшимися бархатными интонациями, что им надо дать время другим исполнителем, вот она, Сандра, напоследок выпускает в толпу горсть разноцветных светляков. И вот уже сидит на платформе рядом с белкиными барабанами, и сама Белка рядом, а Катерина впереди.

Герой дня — Сашка — как ни в чем не бывало чесал в затылке. Наверное, надеялся найти там последние крохи интеллекта.

— Златовласка, у тебя нервы вообще есть?

— А?

— Ну ты задал жару, Саша! — Катерина подошла и присела слева. Мимо них прошла следующая группа, без ударника. Инструменты они несли в руках — кажется, балалайки.

— А что такого?

— Ответил так спокойно, «белобрысый» ты наш! — Сандра расхохоталась, не столько от того, что в ситуации было что-то смешное, сколько от нервов.

Водитель краба посмотрел на молодых людей, реакции не дождался, и направил погрузчик вместе с платформой назад к складу-студии.

— Тёте Гале при встрече скажу спасибо за науку, — улыбнулся солист. — Она мне всегда говорила, «на сцене что бы ни делал — делай уверенно». И била, если уверенности не хватало.

Он засмеялся.

— Ты играл в театре? — удивленно спросила Бэла.

— Да, играл. Один раз даже одну из главных ролей. В постановке по Шекспиру.

Сандра, не отдышавшись толком, заржала опять, да так, что слезы на глаза выступили.

— Он там Офелию играл! — сквозь смех пояснила она.

В ответ на потрясенные взгляды остальных двух девушек, Белобрысов слегка покраснел.

— Я тогда совсем мелким был! Тринадцать лет, голос еще даже не ломался, — начал оправдываться он. — А театр у нас провинциальный, классический был, женскую роль по пьесе некому отыгрывать.

— Оправдывайся, Златовласка, оправдывайся!

— Да ну тебя…

Бэла не смогла сдержать улыбку, — ей представился Сашка, но не тринадцатилетний подросток — а сегодняшний без малого метр девяносто, косая сажень в плечах, да еще и со своим откровенно мужским голосом — в белом платье и с завитыми локонами. На подмостках.

Как ни странно, зрелище отчего-то не вызвало отторжения.

— Привет, мировые знаменитости! — Людоедка улыбалась во весь тридцатидвухзубый белоснежный набор. — Так и знала, что не допрёте послать погрузчик в камеру хранения. Эй, дядя, нам к восьмому, зарули, — она вспрыгнула на платформу и расположилась с удобством, потеснив Сандру и Белку.

— Так-таки и знаменитости, — вздохнул штурман. — Интересно, кто про гитару кричал? Откуда там знали, что я должен быть с гитарой? Вроде голос незнакомый…

— Ты недооцениваешь народную молву, — отозвалась Берг, — вот, посмотри-ка.

И перекинула Сашке одну из двух книжек, что держала в руках.

— Э, да это ж комикс! — восхитилась Сандра, перегнувшись через сашкино плечо. — «В открытом эфире: приключения Белобрысого», — прочла она вслух. — Ну ни хрена! Про тебя уже и комиксы рисуют.

Сашка открыл томик на первой странице и онемел. Было с чего. На развороте, глядя на встающее из-за горизонта Солнце, в три четверти к читателю, красовался парень, очень похожий на Александра Белобрысова. Сценическая редакция: развевающиеся полы форменки, длинные волосы, тельняшка. Сашка моргнул. Помотал головой. Потом пустил страницы из-под пальца. Вот академия и та позорная сцена у деканата, вот учебный корвет, а вот и вылитый Шкалик, разве что нос не красный — рисунок черно-белый.

Сашка открыл последний разворот, стремительно налился румянцем и захлопнул томик.

— Найду… гниду. Придушу. Голыми руками! — нет, не делал Сашка секрета из этих историй, и рассказывал, особенно по пьяни — но чтоб все вместе? Да еще и так точно?!

— Интересно, интересно! — Куликова выдрала у штурмана комикс и прочитала мелкий шрифт на обложке. — Автор: подпись вэ точка, ка точка. В.К. Знаком тебе какой-нибудь В.К?

— Властелин Колец? — предположила Катерина

— Вера Коростелева? — задумчиво проговорил Сашка. — Нет, она рисовать не умеет… Валечка? Но мы с ней последний раз года два назад, она ничего не знала этого… Вика? Но у Вики фамилия не на «К»… Хотя она, вроде, замуж вышла…