Сэйв

– Да. Но, может быть, сначала утолим другой голод? – интересуюсь я, запуская руку ему под худи и проводя ноготками по его прессу.

– Нет, Булка. Так не пойдет. – Мэттью смеется и пытается встать с кровати, но я ему не даю, повиснув на нем, как маленький ленивец. – Эмили, – смеется он. – Как я буду готовить, если ты висишь на мне?

– Можешь повесить меня за спину. Я готова на все.

Мэттью продолжает заливисто смеяться, но послушно переворачивает меня так, что я оказываюсь на его спине. Крепко обхватываю его руками и ногами и прижимаюсь лицом к лопаткам, наслаждаясь невероятным теплом и чувством защищенности.

– Дашь мне снять толстовку? – спрашивает он, когда мы оказываемся на кухне.

– Ммм, – мурлыкаю я. – Я совсем не против, чтобы ты разделся.

Он фыркает.

– Булка, я тоже очень тебя хочу, но нам нужно поесть, чтобы были силы. Иначе я выдохнусь через минуту.

– Такой сложный выбор: минута с голым тобой или полный желудок. Даже не знаю…

– Господи, Булка, ты заразилась от меня пошлостью? – смеется он и опускает меня на ноги. Затем разворачивается и сцепляет руки в замок на моей талии, притягивая меня к себе. – Эмили, я не хочу быстрый перепихон. Хочу заниматься с тобой любовью.

– Долго?

– Не уверен, что сейчас способен на «долго», – усмехается он. – Но я не хочу вылезать из нашей постели до утра. Поэтому нам нужно поесть. И еще принять ванну, чтобы согреться.

Он целомудренно целует меня в лоб, пока я дую губы.

– Ванну мы хотя бы вместе примем?

– Вместе, – усмехается он и отходит от меня к вешалке, чтобы снять толстовку. Затем он снова подставляет мне свою спину, чтобы я запрыгнула на нее, и несет меня в ванную. Я крепче обхватываю его торс ногами, скрестив их, чтобы не упасть, пока он наклоняется к крану, чтобы наполнить ванну водой. Довольная, вдыхаю запах его волос и трогаю накачанные бицепсы.

Мэттью пробует температуру воды и несет меня на кухню. Открывает холодильник и тянется к верхнему ящику, чтобы взять две упаковки стейков. Он бросает их на столешницу, а затем включает маленький светильник под верхним шкафчиком. Кухня озаряется приглушенным теплым светом, и я крепче обнимаю Мэттью, ощущая особый трепет от того, что он не возмущается тем, что я повисла на нем, как коала. Я уверена, что ему неудобно мариновать стейки, но я ни за что его не отпущу.

Никогда.

Я сдержу свое слово.

Закончив с маринадом, он кладет каждый кусок мяса на гриль и помещает сверху ломтик сливочного масла и веточку розмарина, затем опускает крышку и возвращается к холодильнику, чтобы взять цукини и перец. Он нарезает крупными ломтиками овощи и кладет их к мясу, сбрызнув при этом оливковым маслом и специями.

– Выглядит аппетитно, – произношу я, наслаждаясь ароматом розмарина, витающим в воздухе.

– Тебе удобно? – Мэттью усмехается.

– Да. Спасибо, что поинтересовался.

Мэттью снова издает смешок.

– Есть тоже будешь, обнимая меня?

– Да. Я же тебе сказала. Отпущу тебя разве что сходить в туалет.

– Ты сумасшедшая.

– Факт, – фыркаю я. – Но это ведь не стало для тебя неожиданностью. Ты знал, на что идешь.

– Догадывался. По твоим безумным глазам, когда ты прочла надпись на этой странной карте Купидона.

– Странной?! Возьми свои слова назад! – визжу я, пока Мэттью хохочет.

– Ты поверила в предсказания Купидона! Разве это не странно?!

– Нет! Потому что теперь у меня есть ты.

– Родная, я у тебя есть не из-за дурацкой карты.

– Она не дурацкая!

– Булка…

– Подними рукав моей толстовки.

– Что?

– Подними рукав моей толстовки.

Мэттью послушно поднимает мой рукав и вскидывает бровь, когда видит на запястье татуировку. Он внимательно смотрит на изображение карты с половинкой сердца на моем запястье и проводит по ней пальцем.

– Ты… – Он хмурится.

Я спускаюсь с его плеч и одергиваю толстовку.

– В тот день, когда ты вышел на лед, оставив меня одну в коридоре, я поняла, что во что бы то ни стало постараюсь навсегда запомнить то волшебство, что чувствовала рядом с тобой, – дрожащим голосом шепчу я. – Знаю, ты считаешь все это глупостью, но я верю, что ощущать любовь – уже само по себе чудо. И ты… Ты – мое чудо, Мэттью.

Здоровяк смотрит на меня своими глазами цвета ярчайшего янтаря. Радужка сверкает золотистым в тусклом свете лампы. А его темные брови сведены к переносице. Он шумно выдыхает, а затем делает шаг навстречу ко мне и зарывается ладонью в моих волосах.

– А ты – мое, – хрипло произносит он и обрушивается на мои губы.

Глава 38

Thomas Rhett, Kane Brown, Ava Max – On Me

Эмили

Мы не перестаем соприкасаться языками ни на секунду, как изголодавшиеся, набросившись друг на друга в сумасшедшем поцелуе. Тело охватывает приятная дрожь, заставляющая каждую его клеточку пылать. Мэттью касается моих губ страстно и так решительно, до боли сжимая мои ягодицы, а уже через мгновение проводит ладонями по моим волосам, вкладывая в поцелуй всю нежность и ласку. Он отрывает меня от пола, и я тут же оказываюсь на барной стойке. Теплые губы вновь и вновь ласкают мои. Этот поцелуй уносит меня в другую реальность, заставляет потеряться во времени. Чувствую, как горю…

И не я одна.