Секрет

И Солнце улыбнулось им обеим.

— Как рада Солнце видеть живые цветы! — сказала Кливия Туе. — Ведь на воле сейчас — ни одной живой былинки!

— Солнце, — взмолилась Туя, — скажи мне, Солнце, неужели это правда?

— Успокойся, — ответило Солнце. — Это только так кажется. Все эти деревья и кусты, которые ты видишь, живы.

— Ты слышишь, Кливия?! — воскликнула Туя. — Они живы!

— Но всё, что под снегом, мертво, — упрямо сказала Кливия.

— Нет, — сказало Солнце. — Мои лучи пробираются сквозь снег и рассказывают мне обо всём. Под снегом живут и маленькие кустики, и травы, и мох. И все они чувствуют себя хорошо и ожидают весну. Лучи говорят, что есть травы с веточками и они зимуют, положив веточки на землю. Есть травы, которые разложили свои листики на земле звёздочкой. А много трав сейчас совсем без листьев. Одни из них зимуют совсем неглубоко, так что из земли выглядывают их почки, другие глубоко под землёю. Я вижу каждую весну, как они оттуда вылезают.

— Спасибо тебе, Солнышко, за эти вести, — сказала Туя,- я так и думала, что на воле можно прожить круглый год.

— Ну, пусть деревья, цветы и травы живы, — сказала Кливия, — но они не цветут. А цветы сейчас только на окнах. Ведь правда, Солнышко?

— Какая же ты себялюбивая! — сказало Солнце.- Тебе так хочется, чтобы я ответило: «Да, Кливия, сейчас только ты одна и цветёшь!» А я скажу: «Нет, Кливия! Сразу за этим домом летом был огород, и там выросли сами по себе полевые анютины глазки, пастушья сумка, ярутка, крестовник, пурпуровая яснотка, ромашка и мокрица. Они цвели до самого снега. И сейчас у всех у них есть бутоны. А пёстренькие анютины глазки были широко раскрыты, когда пошёл снег. И так они и остались раскрытыми на всю зиму».

— Что ж, Кливия, — выходит, что цвести зимою можно не только на окнах, а и под снегом! — сказала Туя.

— Но таких красивых цветков, как у меня, я уверена, ни у одной травки на огороде нет! — ответила Кливия.

И вот в этом она была права.

СПОР ДУБРАВЫ С СОСНОВЫМ БОРОМ

Обычно никто не принимает всерьёз болтовню и дерзости молодых птичек. Но, как ни печально, а одна трёхмесячная птичка чуть не поссорила между собою солидных и добрых соседей: Дубраву и Сосновый Бор.

Много лет они жили бок о бок и не мешали друг другу. Дубрава раскинулась у реки, а Сосновый Бор — повыше на берегу. С весны и до поздней осени немножко скучный серо-зелёный Бор разговаривал с весёлой нарядной Дубравой. В её одежде были и продолговатые зубчатые листья дуба, и похожие на сердечко листья липы, и широкие остроугольные листья клёна. Летом Дубрава была зелёной, осенью — пёстрой и просто великолепной: жёлто-пурпурово-красно-оранжевой.

К зиме она скидывала свою одежду и прикрывала ею землю, а сама оставалась ни с чем и молча дремала до весны. Дремал зимою и Сосновый Бор и тоже молчал. Какие уж тут разговоры, когда деревья чуть живы, чуть дышат!

Но как это ни удивительно, а спор между Дубравой и Сосновым Бором разгорелся как раз зимою, в феврале.

Правда, в то время была оттепель, и деревья немного отошли после морозов и метелей. Дубрава тихо радовалась теплу. Но Сосновому Бору не повезло: вместо снежных хлопьев на него вдруг с неба посыпались красные и серо-зелёные птички — клесты. Клесты украсили сосны, как яблоки украшают яблони, но тут же начали разбойничать: потрошить сосновые шишки, вытаскивать из них и есть семена.

Сосновый Бор возмущённо зашумел. В Дубраву клесты не полетели и долго её не замечали. Но вдруг один задорный молоденький Клёст крикнул с вершины сосны:

— Цок, цок! Товарищи, посмотрите вниз. Видите, там мёртвый лес, безобразный мёртвый лес, где- нет ни одной иголки, ни одной шишки!

— Цок, цок! Мёртвый лес, мёртвый лес! — закричали остальные молодые клесты. Никто из них еще не видел деревьев с листьями: эти клесты вышли из яичек после листопада.

— Мёртвый лес! — возмутилась Дубрава. — Это я-то мёртвый лес!

И она ожидала, что Сосновый Бор сейчас же за неё заступится и всё объяснит невежественным птичкам.

Но он и не подумал это сделать. Из-за своих погибших шишек он был зол на весь белый свет и потому сказал:

— А что ж, птицы правы, ты сейчас почти совсем мертва. А посмотри на меня, я так же зелен и бодр, как весною.

— Неправда! — воскликнула Дубрава. — Я живее, гораздо живее тебя. Ну скажи, есть ли у тебя сейчас хоть один росток?

— Росток? — удивился Сосновый Бор. — Ростков у меня, конечно, нету, ведь земля же промёрзла! Но зато на всех моих соснах — длинные зелёные иголки и на веточках моих кустов можжевельника топорщатся коротенькие иголочки. А где твои листья?

— На земле, — ответила Дубрава.- Они накрыли землю, и потому моя земля не промёрзла; она влажная и мягкая, как весной. И сквозь неё пробиваются росточки подснежников.

— Это тебе снится, — сказал Сосновый Бор. — Какие сейчас подснежники! Вспомни, как холодно было три дня тому назад. Кора разрывалась от мороза. Снятся тебе подснежники, снятся!

— Нет, это не сон, это правда,- уверяла Дубрава.- Мои подснежники торопятся расти, чтобы расцвести как можно раньше.

— Сон, — твердил Сосновый Бор.