Секрет брата Бога

Ближайшая дверь из прихожей находилась слева. Заглянув туда, Лэнг увидел ванную комнату, сохранившуюся, возможно, с позапрошлого века. У одной стены ванна на высоких разлапистых ножках с обычным в Европе душем на гибком шланге, а у другой — унитаз со смывным бачком под потолком. Лэнг закрыл дверь и открыл следующую. Крохотная кухонька с миниатюрным холодильником, газовой плитой на две конфорки и микроволновой печью. Кроме этих предметов там с трудом помещался коротенький столик и столь же маленький шкаф без дверей, где стояли разнокалиберные тарелки. Сквозь кухню была видна часть столовой, по всей вероятности совмещенной с гостиной. Туда сквозь высокое, почти от пола до потолка, окно, прикрытое лишь для вида тюлевыми занавесками, почти беспрепятственно вливался яркий солнечный свет. Возможно, Клаус и заработал на сделке с Ионом приличные деньги, но потратил их определенно не на улучшение условий жизни.

Вытянув вперед руку с «браунингом», Лэнг прошел по растрескавшемуся линолеуму кухни и оказался в комнате. Клаус сидел в углу. Теперь Лэнг наконец-то понял, что это был за запах, который он не смог распознать, — запах крови.

Рубашка и брюки старого антиквара были пропитаны кровью. Ею же был залит истоптанный ковер. Кровь, вытекшая из перерезанного от уха до уха горла, уже потемнела и начала подсыхать.

Лэнг медленно повернулся, держа оружие наготове. Все горизонтальные поверхности занимали книги, рукописи и стопки чистой бумаги. И пыль.

Перекошенное кресло было прижато к большому дивану; Клаус отъехал на нем от стола то ли в тщетной попытке защититься, то ли в предсмертных судорогах, истекая кровью. Одно колесо слетело с оси и валялось совсем рядом с трупом.

Лэнг осмотрел комнату. Копии, ради которых он пришел сюда, могли лежать прямо на виду и все равно оставаться невидимыми. Для того чтобы перерыть все, что находилось в этой комнате, потребовалось бы несколько часов, если не дней. А ведь оставалась еще одна комната, дверь которой выходила в ту же прихожую, — по всей вероятности, хозяйская спальня, и магазин внизу. В том же, что у него нет этих самых часов, Лэнг был твердо уверен. Несколько телефонных звонков без ответа, сорванная встреча — и рано или поздно кто-нибудь явится сюда с визитом и сделает страшное открытие.

Рейлли шагнул к загроможденному столу и посмотрел на книгу. Это был, по всей вероятности, географический атлас на неизвестном ему языке. А из-под атласа выглядывали два свитка пергамента, скрепленные вместе резинкой.

Он так сосредоточился на осмотре комнаты, что не сразу уловил тихое поскрипывание паркета. Вскинув пистолет, он обернулся.

Поздно.

Могучая рука ударом ребра ладони выбила пистолет, и тот с грохотом отлетел в сторону. Чужое предплечье сдавило Лэнгу горло, перекрыв доступ воздуха. В другой руке сверкнул нож с длинным выкидным лезвием — вроде того, что был у бритоголового. Возможно, именно тот, которым расправились с Клаусом. Нападавший крепко прижал Лэнга к себе, так что пустить в ход лезвие, спрятанное в трости, было невозможно.

Рейлли удалось просунуть ладонь левой руки под душившее его предплечье. Правой рукой он пытался оттолкнуть нож. Но в этой борьбе трудно было надеяться на успех — слишком силен был противник.

Делать нечего — Лэнгу пришлось выпустить стискивающую его горло ручищу. Согнув собственную руку в локте, он попытался ударить туда, где должно было находиться солнечное сплетение противника. Живот оказался твердым от мускулов, словно доска. Нападавший негромко, сдавленно охнул, но еще сильнее сдавил горло.

Края поля зрения Лэнга помутнели — явный признак нехватки кислорода. Собственно, неясным оставалось только одно — будет ли он еще в сознании, когда ему перережут горло, как Клаусу, или успеет к тому времени лишиться чувств.

Так и будет, если он ничего не предпримет, причем немедленно. Но что предпринять?

VII

Международный аэропорт Хартсфилд-Джексон,
Атланта, Джорджия
20:31 по стандартному восточному времени
Накануне вечером

Герт наблюдала за мужчиной, который наблюдал за ней.

Она давно привыкла к тому, что мужчины пялятся на нее так, что порой не замечают происходящего вокруг. Но этот, в отличие от большинства, притворялся, что читает газету. Там, видимо, было что-то настолько интересное, что он не переворачивал страницы уже минут двадцать.

Она впервые обратила на него внимание, когда они с Манфредом вошли в ворота на посадку. Не в те, через которые проходили пассажиры нужного им рейса, а другие, выбранные чисто случайно. Это была мера предосторожности. Как раз для того, чтобы кто-нибудь вроде типа с газетой выдал себя. Она почти не сомневалась в том, что кто-нибудь обязательно будет ошиваться в зоне вылета до тех пор, пока она не сядет в самолет, направляющийся… Она скосила глаза на электронное табло возле стойки регистрации. Направляющийся в Париж.

Естественно, это было одним из множества мест, куда они с сыном не собирались отправиться этой ночью.