Секрет Юлиана Отступника

Лэнг кивнул и, скомкав листок, бросил его в одну из латунных пепельниц, в изобилии стоявших в вестибюле. Перед отъездом он поручил Саре сообщить ему, когда придет пакет от Джорджа Хемфилла. Она должна была пойти в офис экспресс-почты, находившийся в вестибюле здания на противоположной стороне улицы, и отправить сообщение по факсу сюда на имя Коуча. Лэнг, конечно же, увидел в ее глазах вопрос, но не стал ничего объяснять. Если он примется убеждать кого бы то ни было, что столкнулся с неизвестной, но могущественной организацией, и что она вполне может располагать средствами для перехвата телефонных разговоров, собеседник, скорее всего, решит, что Рейлли свихнулся на почве одной из бесчисленных теорий всемирного заговора. Тем более не было никаких оснований объяснять, что сообщение по факсу, как и любые другие виды телефонной связи, легко поддается перехвату, особенно если транслируется через спутник — а так в наши дни осуществляется почти вся трансатлантическая связь. Если его номер находится под контролем одного из аппаратов, способных следить за тысячами разговоров одновременно и при помощи компьютерной технологии реагировать на какие-то заданные слова, любой звонок или факс из его офиса мог привлечь к себе нежелательное внимание.

Звонки с посторонних номеров позволяли использовать ахиллесову пяту технологий массового слежения за телефонной связью: возможность слушать и записывать почти каждый разговор или читать текст факса существовала. А вот аппаратуры, позволяющей отделить электронные зерна нужной информации от плевел, пока еще не придумали.

Сара давно смирилась с тем, что казалось ей безобидными странностями Лэнга. В том, чтобы отправить факс в Рим какому-то совершенно незнакомому ей человеку, она видела не больше необычного, чем в данном ей задании безотлагательно выслать пакет туда же на то же имя до востребования. Собственно, ее сообщение означало, что пакет уже отправлен.

Еще одна галочка в списке Лэнга.

Проходя мимо консьержа, Лэнг обратил внимание на стопку свежих газет. Под броским заголовком безмятежно улыбался тот же самый полный, хорошо одетый мужчина, замеченный им на титульном листе вчерашнего номера.

Лэнг совершенно не понимал итальянского, но любопытство было непреодолимо. Он подошел к конторке.

— Это ведь ваш премьер-министр?..

Консьерж пожал плечами; по-видимому, он не видел в газетной публикации ничего любопытного.

— Он пробил закон о судебном достижении…

— Преследовании?

— В общем, теперь за взятки должны судить не позже чем через год. Получается, что у него срок годности…

— Давности.

— Да, срок давности уже полгода как вышел.

Италия… Пусть политика тут не слишком честная, зато интересная. Жители Луизианы здесь чувствовали бы себя как дома.

Лэнг отправился в расположенный к югу от Тибра район Трастевере. В эпоху Возрождения там жили каменщики, каменотесы и другие труженики, а вместе с ними и много знаменитостей того времени. Согласно легенде, Рафаэль снимал там для своей любовницы комнаты над таверной. Скромные жилища рабочих и чердаки давным-давно перестроили в дорогие квартиры для тех, кто мог позволить себе жить в сделавшемся теперь фешенебельным районе.

Но и теперь можно было заметить, что когда-то все здесь было намного скромнее. Нужно было только знать, куда смотреть. Взять, к примеру, ничем не примечательный подъезд между тратторией и магазином, торгующим дорогой женской обувью. Коридор, разделявший два эти помещения, тянулся в глубь здания, а потом упирался в несколько комнат, которые занимал магазин дешевой распродажи инструментов и всякой хозяйственной всячины. И никакой вывески. Как это часто бывает в Риме, владелец магазина рассчитывал на соседей по кварталу, прекрасно информированных о том, где находится его лавочка. Такая логика торговцев, подумал Лэнг, довела бы американские рекламные агентства до белого каления, если не до банкротства.

Он выбрал два фонаря, батарейки к ним и маленькую фомку, и, расплатившись за покупки, направился на северо-восток по набережной Тибра, держась в тени раскидистых платанов. Перед ним шли две школьницы в одинаковых укороченных сверху джинсах, чудом не спадавших с попок. Они разглядывали себя в витринах и хихикали, а то и смеялись во весь голос. Лэнгу нужно было добраться до почтового отделения, куда Сара должна была послать пакет, но пока что он с наслаждением впитывал виды и звуки Гетто, района, где евреи селились еще в античные времена. Во время Второй мировой войны здесь практически никого не осталось.