Секрет королевы Маргарет (СИ)

Из последнего дома я вышла мрачнее тучи, изо всех сил стараясь не сердиться на то, что услышала. Необразованные голодные люди боятся всего на свете. И верят тоже всему. Один сказал, что Маргарет – ведьма, и все это тут же подхватили. В одном Леонард прав: ненависть к одному врагу действительно здорово объединяет. Да и другого в своих бедах винить всегда проще, чем себя.

– Это им не поможет, – произнёс сэр Филипп, когда мы уже подходили к замку, оставив свояка Розы за воротами. – Несколько монет и краюшка хлеба не спасёт ситуацию.

Я промолчала, потому что он, безусловно, был прав. Чтобы накормить всех нуждающихся Аелории, мне бы потребовалось продать все драгоценности. Но на них у меня уже имелись другие планы. Я мечтала создать что-то вроде организации помощи нуждающимся. С доктором и столовой. Чтобы это было не разово, а работало постоянно. А ещё я хотела построить больницу и школу для детей бедняков. Потому как образованный человек не будет повторять за другими всякую глупость. Образованными сложнее управлять… Их одной на всех ведьмой не запугаешь.

– Зато краюшка хлеба и несколько монет могут дать надежду, – спустя некоторое время сказала я. – Спасти в минуту отчаяния. Нужно делать хоть что-то. Лучше начинать с малого, чем не делать ничего. Король хочет развязать войну. Собирается не защищаться, а нападать. Если наступит война, им станет ещё хуже.

Сэр Филипп чуть замедлил шаг.

– Мы часто говорим ему об этом.

– Мы?

– Я и герцог Эмберс.

На этот раз уже остановилась я. Главный телохранитель и советник короля критикуют систему. Любопытно…

– Рыцарь, который не любит войну – это звучит странно. Я, признаться, думала, Вы начнёте убеждать меня в необходимости войны ради новых земель и богатства.

– У меня есть имение. Мне легче, чем остальным – можно надеяться не только на турниры и войны. А ещё на войне погиб мой отец. Мне было одиннадцать, и я был самым старшим в семье. Поэтому Вы правы: войны я не люблю.

Я снова кивнула и, оглянувшись, чуть подогнала Розу. На небе показался тонкий полумесяц, отчего я только сейчас заметила, что город не так уж погряз в нечистотах, как об этом обычно писали в книгах о Средневековой Европе. Урны, конечно, попадались нечасто, но горы мусора на тротуарах тоже не валялись. Особого зловония не чувствовалось. Иногда бежали грязные ручьи, и кое-где действительно приходилось поднимать юбки, но в остальном было вполне терпимо. Всё же горшок с экскрементами мне на голову не опорожнили ни разу.

– Если та женщина не поправится, то Бетси нужно куда-то пристроить. В служанки или в няньки, а Колина я бы хотела забрать во дворец, – озвучила новую мысль я. – Помощником повара или садовника. Хоть кем. Без разницы. Вы посодействуете мне в этом вопросе?

Сэр Филипп открыл передо мной дверь, ведущую в замок, и чуть склонил голову.

– Если это будет в моих силах.

Сдержать улыбкуне получилось. Этот рыцарь нравился мне всё больше и больше.

___________________________________________________

*Дублет – первый образец мужской одежды, который плотно сидел на теле.

Глава 11

О нашей вечерней вылазке сэр Филипп и словом не обмолвился с королём. Я тоже предпочитала молчать до поры до времени, но пару раз слышала, как он пытается донести до Леонарда правду, которую увидел на окраине города. Леонард отмахивался. Он постоянно думал о чём-то другом и визиты ко мне снизил до минимума. Я от такого невнимания была готова прыгать до потолка и каждое воскресенье посылала Розу к беднякам с гуманитарной помощью. Сама я туда пока не совалась, опасаясь короля и враждебно настроенной толпы.

Мать Колина умерла. Оказывается, она уже не первый год мучилась сахарной болезнью*, и лекарь, несмотря на оставленные мной деньги, пришёл в их дом слишком поздно. Её муж спустя несколько дней устроил в кабаке пьяную драку и очутился в тюрьме. Бетси нанялась служанкой в пекарскую лавку, и Колин едва не оказался на улице. Дом ушёл за долги, потому что отец кроме драк, как выяснилось позже, ещё и любил поигрывать в карты.

Сэр Филипп, однако, сдержал своё обещание. Колина взяли во дворец младшим садовником. Мальчиком он был старательным, смышлёным и неленивым, но к земле особо не тяготел. Его длинные, тонкие пальцы с любовью держали книги и постоянно роняли семена, садовые инструменты и лейки. Старший садовник часто срывался на нём, и мальчик сжимался в комок всякий раз, когда тот повышал на него голос.

Наблюдать такое долго я не смогла, а потому через неделю перевела Колина в ученики к библиотекарю. Там он быстро освоился и уже через пять дней взбирался на самый верх лестницы подобно кошке, а затем со всех ног мчался в мои покои с новым романом.