Секрет от мужа сестры

— Я тоже рад, что вы вернулись. У меня для вас есть небольшой сюрприз…

— Сюрприз? — она вопросительно изогнула брови.

— Да, он дома, — я подмигнул Марку.

Сын был в курсе этого «подарка». Вчера вечером я украдкой показал ему новый интерьер его комнаты, когда мы разговаривали с ним по видеосвязи. Он пришел в неописуемый восторг от изменений, но я взял с него обещание, что он ничего не расскажет Ульяне.

— Жду с нетерпением, — удовлетворенно проговорила она.

Всю дорогу до дома Марк не переставая рассказывал о том, как он провел эти дни в Америке. Я слушал его и поглядывал на тихую и молчаливую Ульяну, а сам мечтал уже о наступлении вечера, когда закрою двери нашей спальни и покажу ей наглядно, как соскучился по ней за эти дни.

Сгрузив чемоданы в гостиной, мы с отцом повели Ульяну и Марка наверх, чтобы показать им наш сюрприз. Еще перед их отлетом в Америку, мы решили, что с покупкой квартиры торопиться не будем. Нам всем комфортно жилось у отца, и Марку в первую очередь.

— Хотите сказать, что это все вы сделали за две недели? — удивилась она, оглядывая комнату изумленными глазами.

— Да, — подтвердил я.

Мы стояли с отцом позади, пока Ульяна и Марк оценивали фронт проделанный нами работы.

— А вы, Андрей Александрович, с вашим сердцем, надеюсь, лишь раздавали команды? — остановила она серьезный взгляд на отце.

— Да, конечно, — ухмыльнулся он и сделал шаг вперед. — А вот в этом углу мы оставили место для детской кроватки… На всякий случай…

Я заметил, как вытянулось ее лицо и не смог сдержать такой же ухмылки, которая не сходила с лица отца.

— С ним невозможно было спорить, не округляй глаз, — мне стоило больших усилий взять себя в руки и придать лицу отстраненный и незаинтересованный вид.

Вообще-то эта идея изначально была моя, но мы с отцом договорились, что он возьмет удар на себя.

— А что у меня будет братик? — спросил Марк. — Или сестра… Нет, лучше брат. Что я буду делать с девчонкой…

— Так! — с наигранной строгостью проговорила Ульяна. — Будем решать все вопросы по мере их возникновения, а пока у нас на повестке дня ужин и сон! Сейчас переоденусь и что-нибудь соображу на скорую руку, — Ульяна подтолкнула нас с отцом к двери.

— Уже, — сказал я с улыбкой на губах, остановившись в дверном проеме.

— Что уже? — не поняла она и задержала на мне потрясенный взгляд.

— Ну… мы готовились к вашему приезду, я кое-что заказал из ресторана, а отец пожарил шашлык. Так что… Все готово.

— Вижу, что везде подготовились, — она кивнула в сторону угла, в которой я планировал в скором времени поставить детскую кроватку и расплылась в счастливой улыбке. — Дай нам с Марком десять минут, чтобы освежиться с дороги и мы спустимся вниз, — тихо попросила она, смотря на меня таким многообещающим взглядом, что я подумал о том, что места под кроватку надо было оставить побольше. Вдруг еще одну придется ставить после этой ночи? — Марк! — окликнула она сына, повернув голову в его сторону. — Ты тоже остаешься. Тебе нужно искупаться и переодеться.



Мы вышли из спальни, а я удовлетворенно выдохнул. Вот теперь все было на своих местах. Мне комфортно жилось с отцом, и я был рад, что Ульяна нашла к нему подход. Он уже был далеко не в том возрасте, чтобы оставлять его одного. И я прекрасно его понимал, когда он безропотно соглашался на все эти перепланировки с нашими комнатами. Он обрел внука и теперь в его доме появилась жизнь.

— Мягкий характер, — хмыкнул отец, когда мы оказались с ним в коридоре. — Но стержень у нее, определенно, есть.

Неужели в моей жизни всегда могло быть так хорошо?

С прошлого месяца я запланировал командировку в Питер на пару дней, и Ульяна уговорила взять ее с собой. Родителям она давно сказала, что вернулась в Россию и будет жить в Москве, но о том, чтобы навестить их начала заговаривать только на днях. О нашем секрете, к счастью, никто пока не знал, кроме отца Ульяны, но и он никак не выдавал меня и нашего разговора. И потом, какая разница кто и что подумает на этот счет, если нам с Ульяной было хорошо вместе? Мы воспитывали Марка, строили планы на будущее, и были вправе жить своей жизнью, не оглядываясь на ошибки прошлого.

— Ты знаешь, что я думаю на этот счет, — сказал я, когда подвёз Ульяну к родительскому дому. — Я всецело на твоей стороне. Если ты боишься идти одна, то я могу отложить свою встречу и пойти сейчас с тобой. Тебя не за что осуждать, ты и так расплатилась за это молчание слишком дорогой ценой.

— Все будет хорошо, — она улыбнулась. — Не нужно идти со мной и отменять своих дел. Я не уверена, что скажу им всю правду, но я постараюсь… А там будь, что будет. Никто не заставляет их принять эту правду, но я не хочу больше жить с этим грузом на сердце…