Секрет падчерицы

– Мужской голос заявил, что она их предала. На это моя дочь ответила, что терпеть не может журналистов, которые обзванивают всех и говорят чепуху в надежде, что кто-то признается, что он жертва шантажа. Затем она добавила, что пресса окончательно опустилась, вмешивается в личную жизнь уважаемых граждан и вытряхивает всю грязь на страницы своих газет. Она потребовала, чтобы ее оставили в покое.

– А потом?

– Она просто бросила трубку.

– Что ж, отличный ход, – заметил Мейсон. – Это заставит вымогателей перейти к обороне. А откуда вы узнали, что вашу дочь шантажируют? Она призналась вам?

– Нет, но мне известно, что в тот злополучный день она искала красную кофейную банку, а затем каталась на лодке. Когда я прочитала сообщение в газете о найденных деньгах и письме, я сразу же поняла, в чем дело.

– И ничего ей не сказали?

– Нет.

– Но почему вы подслушивали телефонные разговоры?

– Я решила, что рано или поздно эти шантажисты попытаются вновь выйти на нее. Мне хотелось знать, что произойдет.

– Все-таки не могу понять, почему вы пришли ко мне?

– Поскольку моя дочь в опасности и мой муж, вне всякого сомнения, советовался с вами и поскольку вы играете с огнем, я хочу, чтобы вы знали все подводные камни.

– И что вы, – добавил Мейсон, – вступали в прямой контакт с одним из шантажистов.

– Я вынуждена была это сделать, так как он угрожал, что в противном случае передаст всю информацию прессе.

– Каким образом он собирался это сделать?

– Он сказал, что один из скандальных журнальчиков с удовольствием опубликует всю эту историю за тысячу долларов. Вот почему он потребовал только тысячу. Он заявил, что ему нужны деньги, что ему не нравится этот способ их добывания, но другого у него нет, и он на все пойдет, так как остро нуждается в средствах. Это звучало довольно убедительно.

– Вы намерены рассказать об этом своему мужу? – спросил Мейсон.

– Нет.

– Почему вы не хотите поговорить с мужем и рассказать все? – спросил Мейсон.

– Может быть, я это и сделаю, но позднее.

– Вы случайно не знаете, где сейчас находится ваш муж?

– Я думаю, что он на озере, но к вечеру он обещал приехать в город.

– А ваша дочь?

– Я не знаю, где она, но она собиралась на ночь отправиться на виллу. Я намерена позвонить Розене и под каким-нибудь предлогом предложить ей провести вечер в городе. Мне не хотелось бы, чтобы она была на вилле одна. – Миссис Бэнкрофт взглянула на часы и сказала: – У меня еще столько дел! Я тороплюсь. Всего хорошего, мистер Мейсон.

Она поднялась, уверенная в себе, понимающе улыбнулась, взглянула на Мейсона и Деллу Стрит и гордо вышла из кабинета.

Адвокат многозначительно посмотрел на секретаршу.

– Теперь все понятно, – заметила Делла. – Харлоу Бэнкрофт был введен в заблуждение. Дело не в его преступном прошлом и не в его отпечатках пальцев.

– Так ли? – возразил Мейсон. – Конечно, это вполне возможно, но не стоит забывать, что мы имеем дело с очень сложной ситуацией и с двумя шантажистами.

Мейсон застучал пальцами по столу.

Вдруг раздался резкий телефонный звонок.

– Это Харлоу Бэнкрофт, – сказала Делла.

– Ответ на наши звонки? – спросил Мейсон.

– Не знаю. Герти просто передала, что он на линии.

Мейсон взял трубку:

– Алло, мистер Бэнкрофт? Я тщетно пытался дозвониться до вас.

– Понимаю. Я сам хотел видеть вас, но нет времени.

– А где вы сейчас?

– На вилле у озера.

– Вы будете там вечером?

– Еще не знаю. Впрочем, это не имеет отношения к делу. Должен признаться, я сильно ошибался и смотрел на это дело со своей колокольни... В общем, забудьте то, что я вам говорил. Это дело совсем иного рода... Я вам это объясню с глазу на глаз, но... Мы все можем оказаться замешаны в другую историю, совсем иную, чем вы думаете...

– Может быть, – сухо ответил Мейсон. – И что же я должен делать?

– Делайте, что сочтете нужным, – ответил Бэнкрофт.

– Как вы обо всем узнали?

– У меня был откровенный разговор с падчерицей.

– И вы рассказали ей все, что изложили мне? – спросил Мейсон.

– Нет, – ответил Бэнкрофт. – Говорила она. Еще рано сообщать моей семье о моем прошлом, мистер Мейсон. Единственное, что я могу сделать, это оказать посильную помощь своей приемной дочери... Мне бы хотелось завтра утром встретиться с вами.

– А почему бы не сегодня вечером? Если это очень важно, я могу подождать вас.

– Нет, сегодня я не могу. Есть другие дела. Наберитесь терпения, мистер Мейсон, я увижу вас утром. В десять часов устроит?

– Хорошо. Пусть будет в десять. А что вы узнали о пропавшем револьвере, мистер Бэнкрофт? Он у падчерицы?

– Розена заявляет, что у нее его нет. Она была очень удивлена, когда я спросил об этом. Моя падчерица в странном положении. Газетчики пытаются раскопать все это дело, и кто-то, возможно журналист, пытался по телефону вывести ее на чистую воду, но она дала ему отпор и бросила трубку. Тем не менее это может быть и один из шантажистов. Думаю, Мейсон, лучший выход это просто платить. Я высоко ценю все, сделанное вами, и, конечно, хочу, чтобы наш разговор остался между нами. Наберитесь терпения и предоставьте дело нам. Я думаю, мы покончим с ними тем или иным способом.