Секрет парка аттракционов

– И куча комментариев! – подхватил я. – У нас ещё никогда столько не было!

– Потом посмотрим, – сказал Тома Аманде, которая, как загипнотизированная, не сводила взгляда с экрана. – Давайте лучше обсудим книгу.

– Я о ней всю ночь думал, – ответил я, поёжившись. – У меня, кажется, уже мозги перегрелись.

– А я, кроме температуры на градуснике, ни в чём не разобралась. Посидела над другими загадками, но ничегошеньки в них не поняла.

– Температура на градуснике? – переспросил Тома, сдвинув брови. – Ты мне ничего не говорила. А ты в курсе, Оли?

Я попытался улыбнуться, но, кажется, получилось криво.

– Ну и какая же там температура? – продолжал Тома.

– Сто восемнадцать и четыре, – медленно и раздельно произнесла Аманда.

– Если считать, что это обычный градусник, то такая температура… – озадаченно начал Тома.

– О, так ты тоже думаешь, что это градусник, только не простой? – обрадовалась Аманда, и глаза у неё заискрились.

– Ясное дело. Чем же ещё он может быть? Ну а какое отношение к градуснику имеет буква Ф? – спросил я насмешливо.

– Вообще-то самое прямое, – Тома нисколько не смутился. – Она указывает, по какой шкале измеряется температура. Сто восемнадцать и четыре – это по Фаренгейту.

– Чего, по кому? – хором спросили мы с Амандой.

– Этой шкалой пользуются в Америке. Мы привыкли к градусам Цельсия, а они – к градусам Фаренгейта.

– И зачем только нужна путаница с разными системами? – удивилась Аманда. – Всё-таки они странные, эти американцы.

Я хотел было сказать, что американцы и расстояние измеряют в других единицах, но друзья меня бы сейчас не услышали. Тома в бешеном темпе что-то набирал на смартфоне, а Аманда смотрела на него как на редкого зверя в зоопарке. Наконец Тома оторвался от экрана и с торжествующим видом объявил:

– По Цельсию это сорок восемь градусов!

– Отлично! – похвалил я Тома. – А нам от этого какой толк?

– Большой. Не думаю, что такое целое число, без всяких дробей, появилось тут просто так. Мне кажется, отсюда и надо копать дальше.

Высшие силы, словно подслушав наш разговор, поставили точку в предложении Тома школьным звонком.

Глава 6

После уроков мы с Амандой пошли ко мне. Уже несколько месяцев подряд по пятницам я помогал ей с домашкой по математике. Хотя в последнее время это был скорее предлог, потому что на самом деле мы возились с роликами для нашего канала. Родители, естественно, подозревали, чем мы там заняты, но оценки в дневниках вполне радовали, поэтому взрослые дружно оставили нас в покое.

Мы разобрали задачу по геометрии, которая никак не получалась у Аманды, и тут она спросила:

– Остров Реюньон, это где?

– Что-что?

– Ноа сказал, что его мама родом с Реюньона. Интересно, где он находится.

Я задумался, пытаясь выудить из памяти хоть какие-то географические сведения, и не отвечал. Аманда тоже помолчала, а потом сказала:

– Даже как-то некрасиво не знать, где этот остров. Всё-таки часть Франции.

– Действительно, – согласился я и усмехнулся. – Прямо-таки стыдно. А вот ты, например, знаешь, где находится Шатору?[3]

– Нет. А при чём тут Шатору?

– При том. Это тоже Франция, но ни ты, ни я не найдём с ходу на карте.

Аманда тоже усмехнулась, а я сел за компьютер.

– Ладно, сейчас мы с тобой всё выясним и ляжем спать намного более умными, чем вставали утром, – пообещал я ей с гордым видом.

Мне и правда хотелось побольше узнать о моей стране, и я поискал в интернете сначала карты, а потом и сам остров Реюньон.

От фотографий разбегались глаза. Оказалось, Реюньон расположен на востоке от Африканского континента выше острова Маврикия на широте Мадагаскара. Всё же есть что-то завораживающее в том, что маленькая частичка земли, окружённая океаном, в сотне километров от материковой Франции – тоже твоя родина. На фотографиях перед нами представали золотистые пляжи, лазурная вода, джунгли, горы в дымке летних грозовых ливней. Мы кликали картинку за картинкой и замирали в изумлении, любуясь красотой пейзажей и яркими красками.

И тут я зацепился взглядом за одну иконку с какой-то специальной информацией, в которую я не очень-то вникал. Она появилась на изображении пляжа. Я бы даже не обратил внимания, если бы не цифры на ней, которые что-то мне напомнили.

– Посмотри-ка, – сказал я Аманде и ткнул пальцем в экран.

– На что? – спросила Аманда. – На долготу и широту?

– Да, вот тут, 22 градуса южной широты, 55 градусов…

Аманда повернулась ко мне, и глаза у неё стали вдвое больше.

– Ты думаешь, что 48 градусов Тома имеют к этому какое-то отношение?

Я заволновался и почувствовал, как от затылка до пяток пробежало что-то вроде электрического разряда. Сердце забилось сильнее, кровь прилила к щекам, и я покраснел – вечно краснею, когда Аманда меня хвалит.

– Это координаты острова Реюньон. Может, мы тоже найдём что-то такое, если расшифруем загадочную книгу?

– То есть координаты?

– Вот именно! Вдруг они-то и укажут нам место, где спрятано сокровище? Смотри. В первой строке на иконке мы видим букву N, что означает север, и ещё S – это юг. Первая загадка тоже дала нам букву Н. Ну не может это быть случайностью!