Секрет рисовальщика

Вспомнив тот забавный сюжет, я улыбнулся. Звуки шагов стихли. Я ждал, что будет дальше. Но кругом снова было тихо. И только где-то на деревенских подворьях возилась скотина. Душераздирающий вой разорвал ночное спокойствие в клочья. Обожженный гремучей смесью неожиданности и страха, я словно бы провалился в небытие. Окружающее на какое-то время перестало для меня существовать. Темнота ночи померкла перед лицом дремавшего в подсознании старого, как мир, ужаса. Вой, мучительно протяжный, перешел в злое сопение. Выдержав короткую паузу, забрехали, казалось, все собаки на деревне. Где-то хлопнула дверь, заревел напуганный ребенок. Все это нарастающее оживление я воспринимал скорее зрительно… Меня крутило в водоворотах густого мрака, и необычная для этого времени суток деревенская какофония кружила вместе со мной. Когда я вновь пришел в себя, во многих избах зажегся свет. И ближайшие соседи, высыпав на улицу, уже вовсю соревновались между собой в матерщине. Я поднялся на ноги. Осмотрелся. И только здесь заметил свет, пробивающийся сквозь деревья в каких-нибудь трехстах метрах от меня. «Кащей!» — промелькнуло у меня в голове. Получается, что Синицын вывел нас все же правильно. Вот только из-за отделяющих сказочную избушку от села деревьев мои товарищи не смогли определить верное направление. А как только в ответ на деревенский переполох в окнах Кащеева дома загорелся свет, его жилье вновь обнаружило себя. Не помня себя от радости, что по меньшей мере мои ночные мытарства закончились, я подхватил весь наш скарб и бросился к приветливо светящимся окошкам.

Добежав до с большим вкусом выполненного деревенским мастером частокола, с трех сторон опоясывающего участок Кащея, я остановился. От быстрого бега в груди бухало сорвавшееся с шестеренок сердце. Несколько раз глубоко вздохнув и с силой выдохнув, я постарался привести дыхание в порядок. И лишь только после этого толкнул калитку, инкрустированную совиными головками с выпученными глазищами. Последние поблескивали вставленными в них кусочками цветного стекла. Сделав несколько шагов, я замер на месте…

Вид избушки на курьих ножках в таинственном свете луны, наконец-то выкарабкавшейся из густых облаков, одновременно пугал и радовал. Пугал своей загадочной нереальностью. Казалось, вот сейчас со скрипом отворится дверь, и на крыльцо вывалится нечто костлявое в разноцветном отрепье да как засвистит, заулюлюкает. Но, с другой стороны, на истосковавшуюся по безвозвратно ушедшему детству душу изливалась радостная истома. Будто открыл заветную дверь в мир сказок, и теперь в твоей власти, возвращаться ли назад в мир взрослых глупостей, или навечно остаться в стране невинных чудес.

В доме нашего нового знакомого вдруг что-то с шумом упало.

— Кащей! — крикнул я.

В окнах метнулась тень, и свет в доме тут же погас. А совсем рядом со мной раздалось хлопанье сильных крыльев. Я резко повернулся в том направлении. Но успел заметить лишь нечеткий силуэт крупной птицы.

— Филя, это ты что ли?! — спросил я прежде чем успел подумать.

Из избушки снова донеслись звуки. На этот раз очень неясные. Будто что-то тащили через заставленную мебелью комнату. Вот загудел потревоженный толчком стол. Упал, уткнувшись в бревенчатую стену, стул. Что там происходило?

— Кащей! Принимай гостей! — уже громче крикнул я первое, что в ту минуту пришло на ум.