Секрет (СИ)

Уже в машине, когда я везу домой Нину, малышка присылает мне сообщение, от которого я давлюсь сигаретным дымом и на всякий случай одергиваю пиджак, потому что у меня встал.

ТУМАН: Я собираюсь очень внимательно изучить способы применения пирсинга в языке в интимной жизни, Дым. На некоторых точно должен быть гриф: «Разрешено использовать с восемнадцатилетними»

Я: Ты меня точно прикончишь.

ТУМАН: Двадцать дней!

Черт!

*****

Примерно половину пути Нина рассказывает, что случилось с ее машиной, между строк извиняясь за то, что мне приходится ее подвозить. Наверное, рожа у меня выразительно угрюмая, и даже становится не по себе из-за того, что загнал девушку в неловкую ситуацию. Разряжаю обстановку шуткой, жду, пока Нина улыбнется в ответ и включаю местную радиостанцию.

В конце концов, Нина не виновата, что у меня и Тани…

Так, Антон, надо разруливать.

Нина живет, мягко говоря, в противоположной стороне от моего дома, и я могу только представить, в котором часу вернусь к себе. Притормаживаю около ее подъезда.

— Может быть, зайдешь на кофе? – осторожно предлагает она.

Вижу, что волнуется: играет пальцами с пуговицей на пальто. Мне не так часто приходилось отказывать женщинам, потому что, хоть я уже и взрослый лоб, но мне редко попадаются женщины, с которыми не совпадает симпатия.

— Нина, прости, наверное, я случайно дал повод думать…

— Господи… - Она роняет лицо в ладони.

Ситуация из тупой мелодрамы.

— У меня уже есть женщина. Не хочу морочить тебе голову.

Она нервно дергает ручку двери, что-то бормочет и мне приходится выйти, чтобы помочь ей. Режет таким взглядом, будто я заслуживаю быть немедленно сожженным. Догадываюсь, что я, возможно, первый мужчина в ее жизни, сказавший ей «нет»: когда у женщины такие внешние данные, желающих согреть ее ночь должно быть предостаточно.

Нина останавливается на крыльце, зовет меня по имени:

— Часы у Тани – они твои?

— Что? – Надеюсь, лицо у меня не слишком вытянулось. Вроде ничего такого, подумаешь, подарил девчонке часы, но у меня чувство, что сейчас речь идет совсем не о них, а о подтексте этого подарка.

Я еще ничего не ответил, А Нина уже усмехается.

— Она с ними носится, как с сокровищем, не снимает. До той ночи я их у нее не видела. Таня упрямая, она бы ни за что не призналась, откуда, но сложить дважды два не сложно. У нее нет мужчин, которые бы делали такие подарки.

— Это просто часы, - пожимаю плечами. – Они ей понравились. Никаких проблем.

— Просто часы? – Нина поджимает губы. – Надеюсь, что так и есть.

Я очень хочу сказать, что это не ее дело, но по взгляду Нины понимаю, что она ждет чего-то такого. Мою реакцию, которая даст повод думать, что у нас с Таней не «просто часы».

— Спокойной ночи, Нина, - говорю на прощанье, но даже когда выезжаю, она продолжает стоять на крыльце.

Глава двенадцатая: Антон

До четверга мы с туман не видимся: у меня работа, у нее – экзамены и тренировки. Но теперь мы постоянно переписываемся, и я начинаю привыкать к тому, что она вводит меня в ступор странными и забавными вопросами, заставляет улыбаться и постоянно открывает кусочки своей жизни. Например, сбрасывает музыку, под которую обычно засыпает: звук дождя в тропическом лесу и морской прибой. После настойчивых уговоров, даю обещание заснуть под нее же – и это оказывается очень даже классно. Утром она прислала снимок киноафиши и выделила красным квадратом название премьеры. Я до сих пор не придумал, как ей сказать, что должен уехать в пятницу и меня не будет минимум до воскресенья, так что в кино можно будет сходить только на следующей неделе.

ТУМАН: Кстати, я принесу на тренировку твои коньки. Надевай что-то удобное, лучше спортивный костюм. Обещаю бережно обращаться с твоей пятой точкой, Дым))

Делаю мысленную заметку, что нужно будет заехать домой переодеться. И взять толстовку с капюшоном, чтобы не стать звездой ютуба. Меня не так просто чем-то испугать, но от мысли, что придется как-то держать равновесие на двух стальных полосках, очень не по себе.

Я немного опаздываю: торчу в пробке. Пишу Тане, что задержусь, но она не читает сообщение. Хорошо, что я захватил две термокружки и перелил туда купленный в кофейне капучино: сделал пометки, где сладки для нее и без сахара для меня. Наверное, после пары часов на льду, это будет кстати?

Стадион почти пустует: на скамейках только родители и, наверное, такие же зрители, как и я. Сажусь не очень далеко, чтобы был хороший обзор. На арене уже катаются парни и девушки, тренируется пара фигуристов постарше. Я быстро нахожу Таню, и невольно задерживаю взгляд на ее ножках, ведь впервые вижу их «во всей красе». Она в темный плотных колготах, спортивном купальнике и прозрачной юбке чуть ниже бедер. Туман вся какая-то… аккуратная. Небольшая грудь, задница не торчит, но она есть и симпатично вздернута вверх.

Ерзаю на скамейке и вспоминаю ее вчерашний шепот: «Двадцать дней, Антон»