Секрет (СИ)

— Недостаточно сильно, кажется, - говорит Мой Мужчина, и я готова поклясться головой, что его слова полны разочарования.

Передергиваю плечами – и практически в пару движений вынимаю руки из рукавов, чтобы без помех снять лифчик. За бретельку вешаю его на ручку шкафа, поворачиваюсь, прекрасно осознавая, что мой свитер открывает ровно столько, чтобы подразнить видом и дать пищу для фантазии.

— Так будет удобнее, - мурлыкаю Антону, и прикусываю губу, когда вижу, как выразительно его твердая длина натянула ткань брюк.

— Ты в курсе, что мужчине тяжело ходить, связно говорить и думать, когда у него встал? – Дым резко меняет тон на жесткий и рокочущий. Как будто он – дорогой мощный байк, из которого выжали максимальный газ, оставив «на приколе».

— Вот теперь в курсе, - мило улыбаюсь в ответ, как бы невзначай поглаживая живот над кромкой трусиков. Свитер не длинный, и оставляет просвет полоски кожи с пупком, который мой мужчина пожирает голодным взглядом.

На миг мне кажется, что выдержка ему изменит и Антон просто снесет меня, словно Нибуру, которая на полной скорости вернулась из лунной тени, когда ее совсем не ждали. И я готова блаженно прикрыть глаза, но…

Ничего не происходит.

— Пойдем открывать подарки, малышка, - спокойно предлагает мой Мистер Фантастика. Только едва слышные рокочущие, как ушедшая гроза отголоски, напоминают о том, что минуту назад он пожирал меня своим льдистым взглядом. – Пока не разбежались.

«Что???» - орет мой внутренний голос, и я почти вприпрыжку бегу вслед за своим мужчиной в комнату.

******

Конечно же, я сразу замечаю огромный террариум. Он длинный, занимает примерно треть стены, и кажется просто невероятным – настоящими тропиками в миниатюре! Почему-то иду к нему на цыпочках, как будто боюсь, что неосторожным шагом развею хрупкую иллюзию, которая слишком невозможна, чтобы быть правдой, но при этом еще и совершенно реальна. За толстым стеклом, в мягкой подсветке, замечаю красивые коряги, растения, грунт.

И громко пищу от восторга, когда из-за листа на меня «смотрят» белоснежные рожки улитки. Она небольшая, примерно, с половину ладони, но у нее потрясающий панцирь, как будто мраморный. Уверена, что с такой красотой малышка взяла бы все возможные призы на выставках улиточных Мисс Вселенная!

Собираюсь броситься на шею своему Мужчине, но останавливаюсь на половине мысли, потому что внимание привлекает еще одна улитка: тоже белая, но с выразительной сиренево-голубой полоской на спине и голубыми кончиками рожек. Она висит на коряге вниз головой и выглядит большой и странной дождевой каплей.

Но и это еще не все, потому что есть и третья: она обычного оранжево-розового цвета, но с витым черным панцирем, таким темным, будто он выточен из цельного куска оникса. И блестит не хуже.

Я очень стараюсь держать себя в руках, потому что все мое тело подчинено одной острой, как бритва, потребности: сделать так, чтобы на моем Мистере Фантастика не осталось ни одного кусочка кожи, который бы я не поцеловала. И, наверное, все это прямым текстом написано у меня на лице, потому что, когда осторожно поворачиваюсь на пятках, Антон стоит в дверях, навалившись плечом на косяк и медленно расстегивает пуговицы на рубашке.

— Скажи, что ты не пошутила, когда говорила о Шустрике, Быстрике и Торпеде, потому что я эту дрянь даже в руки не возьму и ухаживать за ними придется тебе.

Понятия не имею, как ему это удается, но его голос звучит одновременно и мягко, и грубо, как будто обернутое в самый горький шоколад воздушное земляничное маршмеллоу. И я заворожено слежу за каждым движением пальцев, пока они, пуговица за пуговицей, не спускаются до самого пупка.

— Я не шутила, - говорю в ответ, но голос предает меня, потому что на фоне белоснежной рубашки его твердая грудь с короткими светлыми волосками кажется настоящим произведением искусства. Мой бедный мозг разрывается между противоречащими друг другу желаниями: броситься Антону на шею, и показать, как я благодарна за каждую из трех улиток, просто стоять и наслаждаться чувством единоличного права на владение этим мужчиной или подхватить правила его игры и снять с себя все, кроме цепочки, браслетов и колец. – Это лучший День рождения в моей жизни.

Он делает вид, что избавился от тяжелого груза… и останавливается на предпоследней пуговице. Сует руки в карманы брюк, поворачивается в профиль, удобнее устраивая затылок на откосе.

Я не могу любить его больше, чем уже люблю. Но, кажется, мое сердце с этим не согласно, потому что становится больше и больше с каждой секундой, мешая дышать, выталкивая из груди весь кислород.

— Что-то ты притихла, - дразнит Мой Мужчина, даже не скрывая, что наслаждается моей реакцией так же сильно, как я наслаждаюсь им. И этим вечером, и комнатой, пропитанной запахом ледяного грейпфрута, от которого мой живот сворачивается узлом. – Это ведь еще не все.

— Мне больше ничего не нужно, - мотаю головой. Почему-то хочется плакать, так что украдкой закусываю нижнюю губу и смазано провожу ладонями по ресницам, радуясь, что в который раз пренебрегла косметикой.