Секрет за секрет

– Да, моя королева?

По телу Куини прошла сладкая дрожь. Пристально глядя ей в глаза, я продолжал вести пальцем по руке, пока не дошел до подмышки.

Куини вскрикнула и попыталась вырваться, поэтому я водил там пальцем, пока она, плача от смеха, не взмолилась прекратить эту сладкую пытку. Настроение у нее исправилось. Я отпустил ее руки, но вместо того, чтобы запустить пальцы мне в волосы или положить ладонь на шею, Куини лежала неподвижно, тяжело дыша, и глядела на меня неожиданно мягко.

– Почему ты хочешь быть со мной? – спросила она, зацепившись согнутыми пальчиками за кованый завиток изголовья.

– Потому что ты – это ты. Какая может быть другая причина?

Куини улыбнулась, но в глазах была печаль, и мне хотелось знать причину этой грусти. Сегодняшний день был для Куини нелегким, и меня не покидало ощущение, что ее прошлое с Кори куда запутаннее, чем она рассказала. Не задавая вопросов, я поцеловал ее. Наши языки сплетались, но ее пальцы крепко держались за кованую решетку.

Только когда я прошептал ей на ухо, что хочу чувствовать ее прикосновения, Куини наконец отпустила изголовье. Целуясь и ласкаясь, мы раздели друг друга. На этот раз, когда я вошел в нее, я не потерял контроль. Я показал ей без слов, что она стоит любых проблем, которые, по ее мнению, она неминуемо принесет в мою жизнь. Я скорее предпочту ее хаос, чем буду прозябать в спокойствии и скуке.

Спустя один мой оргазм, случившийся между двумя оргазмами Куини, она лежала рядом со мной. Длинные волосы укрывали мне плечо и руку. Ладонь Куини прижимала к моей груди, а ногу переплела с моей.

Я гадал, сколько же еще мне ждать, прежде чем признаться в своих чувствах. Сейчас, пожалуй, еще рановато, да и Куини отчего-то шарахается от серьезных чувств, значит, с откровенностями лучше подождать. Я бы спросил у Бишопа – ведь он мой лучший друг, но он тоже ни черта не понимает в отношениях, не говоря уже об эмоциональной составляющей. Но я могу поговорить с Ханной – у нее всегда найдется непредвзятый, умный совет.

Я посмотрел на часы, соображая, сколько у нас времени, и заметил на стене картину. Я даже не понял, как это я ее проглядел: видимо, мое внимание было поглощено Куини, пока она перебирала белье в ящике комода и принимала болезненно трудные решения, какие комплекты отвезти ко мне (видимо, про себя сверяясь с моим вкусом).

Я указал на картину:

– А кто это рисовал?

Я лукавил. Уже по стилю можно было с уверенностью сказать, что это работа Куини.

– А, это еще в колледже, – она махнула рукой. – Довольно слабая акварель.

– Неправда. Картина замечательная, совсем как ее создательница.

Куини фыркнула и похлопала меня по руке, после чего приподнялась и попыталась отодвинуться.

– Ты куда?

– Пора одеваться, если мы хотим успеть на ужин. Иначе нам светит барбекю с папой.

Конечно, Куини нарочно сменила тему, но, с другой стороны, она была совершенно права. Мне бы не хотелось, чтобы Джейк постучал в бунгало к дочери, пока мы лежим в ее кровати обнаженные. Одно дело для него – догадываться, что мы спим друг с другом, и совсем другое, когда такое зрелище представлено ему под нос. Мне с избытком хватило и случая с аллергией.

Я откашлялся, потому что воспоминание о том, как я заполучил крапивницу, стимулировало эрекцию, несмотря на незавидные побочные последствия.

– А ты не хочешь действительно остаться?

– В любой другой вечер – да, но после сегодняшнего дня… У папы ко мне масса вопросов, а мне совершенно не хочется что-то объяснять.

Мне показалось, что намек адресован мне не меньше, чем Джейку.

– О’кей, тогда одеваемся, чтобы я мог побаловать тебя едой, смутить публичными демонстрациями привязанности и безответственно долго не ложиться спать, заставляя тебя кончать.

– Может, тогда мне надеть трусы, которые не жалко? – Куини взяла из ящика стринги и показала мне, покачивая на пальце (то, что это стринги, я понял по почти полному отсутствию ткани).

– Это была случайность, – я сел и спустил ноги с кровати.

Куини бросила клочок ткани на мятое одеяло и раздвинула мои колени своими. Она еще не успела одеться, как и я, поэтому мне было трудно сосредоточиться на чем-то, кроме ее обнаженной кожи. Я поднял голову, чтобы не очень глазеть на соски.

Куини прикусила губу, пригладила пальцами мои волосы и ногтем поправила пробор.

– Но это совершенно нормально так сильно кого-то желать, что не можешь дождаться, когда он разденется. Той ночью абсолютно все совершалось по взаимному согласию, включая погубленные трусы. Стринги на мне были дешевые, хлипкие, так что не стыдись ты нашего безумного взаимного влечения…

Снизу вверх я провел пальцами по ее бедрам до крутого изгиба талии.

– У меня так никогда раньше не было. Я ощущаю…

– Постоянный голод. Ненасытность, – Куини провела пальцами по моей шее с боков, спустившись к плечам.

– Совершенно верно.

Я бы обошелся без еды, оставаясь в постели с Куини целыми днями, забыв все дела и даже работу, если бы этим можно было утолить мой аппетит к ней.