Секрет заброшенного поместья (СИ)

Мужчина очнулся от размышлений, только когда ощутил устремленный на него пристальный взгляд. Выяснилось, что в раздумьях и воспоминаниях он преодолел пару сотен ярдов и оказался у открытых дверей особняка, в створе которых застыл домашний эльф, одетый в белоснежную накрахмаленную наволочку с вышитым на ней фамильным гербом Малфоев. Оказывается, Драко успел позабыть, как милостиво поместье к хозяевам: для незваных гостей, чудом преодолевших охранные чары, дорога от ворот до дома показалась бы куда более длинной, пару миль — по меньшей мере — преодолеть бы пришлось и далеко не по ровной парковой дорожке, заботливо избавленной от крупных камней трудами маленьких хранителей поместья.

— Мы бесконечно рады возвращению молодого лорда, — с поклоном приветствовал его эльф. — Позвольте уточнить: вы останетесь у себя или переселитесь в комнаты хозяина поместья?

— Спасибо, Дирк, — с невесомой улыбкой кивнул мужчина, проходя в дом и мысленно ставя себе плюс за хорошую память: он смог вспомнить имя встречающего, хотя в прошлой жизни все эльфы были на одно лицо и имя. — Я останусь у себя, а в библиотеку подай кофе и легкий завтрак.

Другому обращению с эльфами его жизнь тоже успела научить: оказалось, далеко не везде они влачат столь жалкое состояние, как в Англии, зато и пользы приносят куда больше. Былые привычки пришлось искоренять, усваивая отличную от прежних представлений картину мира.

— На столе в библиотеке письмо, адресованное вам, — снова поклонился Дирк. — Пришло час назад, вместе с доставкой свежих газет.

— Отлично, спасибо, — снова поблагодарил молодой маг и размашистым шагом направился в знакомую с детства комнату, ощущая, как каждый его вздох дарит старинному особняку жизнь, стряхивая пыль веков, пробуждая магию рода.

Вот от этого ощущения общности с родом он никогда не откажется. Он — Малфой. И им останется до самой смерти. Когда бы она ни наступила.

Письмо, оказалось, пришло из Министерства. То ли кто-то тщательно следил за календарём, помня о сроках окончания изгнания, то ли за ним следили еще в Европе, потому как отправили письмо задолго до магического всплеска, вызванного пробуждением старинного поместья от десятилетнего сна.

Сухим лаконичным языком лорда Малфоя поздравляли с возвращением на родину и приглашали в Лондон для беседы. Через день, в одиннадцать утра. И Драко понимал: если он хочет остаться в Англии и дальше, от учтивого приглашения отказываться не стоит. Иначе может последовать другое, куда менее любезное. И совсем от иного адресата, потому как на этом стояло: Гарольд Джеймс Поттер. Мужчина усмехнулся: это будет интересная встреча. И что-то подсказывало ему, что сюрпризов окажется полно для обоих будущих собеседников.

***

Следующий день Драко провёл, разбирая старые бумаги в бывшем кабинете отца и в библиотеке. Через пару часов после возвращения домой ему доставили отчеты из Гринготтса — толстую пачку документов, которые тоже требовали внимания нового главы рода: у гоблинов процесс добычи нужной информации тоже работал неплохо, и о его приезде в Англию они знали.

Молодой маг радовался возвращению, но воспоминания… они разъедали выработанное за последние годы спокойствие подобно едкой кислоте, обретя практически неодолимую силу, раз за разом заставляя возвращаться к давно минувшим событиям, воскрешая их в памяти.

Поместье ожило с возвращением хозяина, исчез тот неуловимый дух, который всегда селится в покинутых домах, и теперь Драко то и дело казалось, что он чувствует в какой-либо из комнат или аромат духов матери, или запах табака, который курил дед. Эффект усиливался расставленными эльфами тут и там букетами белых орхидей — любимых цветов леди Малфой. Эта традиция всегда хранилась в доме: цветы выбирала жена главы рода. И пока новая владелица мэнора не отменит распоряжений, снежно-белые экзотические растения по-прежнему будут наполнять ароматом комнаты.

Драко закусил губу и усилием воли отбросил ненужные мысли в сторону: тема о возможной хозяйке поместья относилась к запретным. Он понимал, что рано или поздно думать об этом придётся — род обязан получить наследника, — но сейчас рассуждать о таком точно не хотелось.

Нарцисса не пожелала возвращаться в Англию. Выйдя замуж во Франции через пару лет после смерти Люциуса, она наконец-то отыскала простое женское счастье, и теперь мало кто узнал бы чопорную английскую аристократку в ещё совсем молодой счастливой женщине: она сбросила с плеч годы несчастливой жизни, обрела лёгкость и вновь научилась улыбаться.

Дед же умер, когда Драко только исполнилось десять, а отец терпеть не мог запах табака, в отличие от Драко, потому тонкий аромат исчез из поместья тогда, давным-давно. А теперь вернулся, помогая вспоминать моменты родом из далёкого детства: первая попытка взмахнуть палочкой, тогда отцовской запасной, тайком стащенной, первые, сваренные под присмотром деда, простейшие зелья, полёты на метле, уроки окклюменции от матери, поездки верхом по парку на вороном жеребце, знакомство с гиппогрифом, белоснежным величественным животным, любимцем мальчика.