Секрет заброшенного поместья (СИ)

На заседание они прибыли вдвоём с матерью, готовые ко всему. Пришлось вспомнить всю науку отца, пряча за презрительной маской аристократа эмоции, а в Нарциссе тот момент как никогда раньше чувствовалась кровь несгибаемых Блэков.

Накануне их навестил отряд авроров, однако вели себя служители закона предельно корректно, только перешерстив бумаги отца и еще раз осмотрев дом, порядком пострадавший от пребывания в нём волдемортовской клики.

Стандартная судебная процедура продолжалась нескончаемо долго. Визенгамот заседал расширенным составом. Свидетели, пострадавшие. Родственники, друзья, знакомые. Жаждущая крови и зрелищ публика — все заседания тогда проводили в открытом режиме, и желающих насладиться унижением вчерашних врагов хватало. Многочисленная пресса. Безусловные доказательства — чистая кожа Нарциссы Малфой и уродливая метка на его, Драко, предплечье. Косвенные бесконечные «за» и «против». Сыворотка правды, министерские и приглашенные с материка легилименты. Слова Грейнджер о неучастии обвиняемых в пытках, слова Поттера о его спасении матерью Драко в решающий момент. Его же речь в защиту семьи Малфоев. Обвинения обывателей, которые в основном сыпались на покойного главу семьи, уродливыми брызгами разлетаясь на жену и сына и оседая пятнами на репутации фамилии. Правило «о покойниках или хорошо, или никак» здесь точно не действовало.

И, наконец, приговор: оправдательный — для Нарциссы. И обвинительный — для него. В любом случае, куда более мягкий, чем следовало ожидать: Азкабан на пять лет или изгнание из Англии сроком на десять лет. Мать сразу же собралась во Францию, подальше от пережитого, а он, конечно, выбрал изгнание — с дементорами знакомиться желание отсутствовало, а очутиться далеко ото всех в первое время стало скорее подарком, нежели лишением. Пример Нарциссы показался мудрым. И потребовалось немало времени, чтобы Драко ощутил всю горечь изгнания из родного дома. Тогда он мог лишь радоваться тому, что всё закончилось.

Магическая клятва подтвердила выбор будущего изгнанника, и он поднялся из кресла подсудимого. Смолк зычный голос секретаря Визенгамота, зачитывающего приговор. Многие повставали с мест, собираясь на выход. И вдруг зал накрыла кромешная тьма, подчиняясь неведомой силе, все замерли, не двигаясь с места.

Раздался голос. Искаженный, неузнаваемый, но наполненный непререкаемой волей, голос подавлял на корню сопротивление, заставляя отвечать честно и открыто. Ведь сыворотка правды еще действовала: Драко не успел принять антидот.

— Как ты относишься к… ней?

Малфой сразу понял, о ком разговор. Не требовалось пояснений. Заклятие было настолько мощным, что вопросы он скорее чувствовал, чем слышал.

— Ненавижу! — громко. И следом, чуть слышно, не в силах солгать: — И люблю.

— Забудь! — прозвучал приказ. — Тебя ни о чем не спрашивали. Всё, что было, — прошло.

Все отмерли, продолжили движение, не заметив выпавших из реальности нескольких мгновений. Один из клерков буднично передал Драко склянку с антидотом к веритасеруму. Пелена зелья правды спала, самообладание вернулось быстро. Вот только приказ остался невыполненным: уроки окклюменции от Нарциссы Малфой, урожденной Блэк, и её сумасшедшей сестрицы не прошли даром.

Он помнил.

Уехав далеко — помнил. Объехав весь мир — помнил. Постигая артефакторику и зельеварение под руководством старенького профессора-мага в Германии — помнил. Работая в Америке — помнил.

Выяснив, под действие какого артефакта попал на суде, — помнил. И вернувшись домой — помнил. Но молчал. Ведь прошлое осталось в прошлом…

***

Выйдя из камина в атриуме Министерства, Драко смахнул с лацкана тёмно-серого элегантного пальто несуществующую пылинку и огляделся. Здесь мало что изменилось: все тот же фонтан Магического Братства, украшенный скульптурной группой обитателей волшебного мира, дежурный аврор за столиком, огромные пасти каминов, в которых непрерывно исчезали и появлялись люди.

На Малфоя поглядывали: странное для ультраконсервативного волшебного сообщества Англии сочетание маггловской одежды и аристократической осанки, которую трудно утаить даже под мешковиной, не то что под дизайнерским изделием, привлекало внимание, будя любопытство обывателей. Драко предполагал подобную реакцию, но надевать мантию не пожелал: отвык за годы странствий, оброс иными привычками и менять их без особой на то надобности не видел смысла.

— Вашу палочку, — буднично и сухо промямлил дежурный, пожилой мужчина, который, кажется, здесь сиживал и десять, и пятнадцать лет назад. — Имя и цель визита. К кому направляетесь.

Старая, боярышниковая палочка, отданная Поттером после суда, легла на стол. Другая, собственноручно изготовленная из чёрного дерева и волоса белого единорога, ставшая одной из составляющих работы на звание мастера артефакторики, осталась в ножнах: учуять её без специальных устройств мало кто смог бы, и в это число точно не входил аврор-охранник.