Секрет запретных ночей

– Айла, вот так сюрприз, – сказал он.

– Правда? – Ее щеки залил румянец, и от него не ускользнул ее язвительный тон. – Мы были любовниками. Неужели это ничего для тебя не значит?

Андреас отбросил эротические воспоминания. С любой другой женщиной он мог бы завести роман, но не с Айлой.

– Однажды у нас был секс. Послушай моего совета и не ищи романтики там, где ее нет, – сказал он ей.

– Одного раза достаточно.

Он нахмурился.

– О чем ты?

Когда Айла не ответила, он подошел к ней ближе.

– У меня назначена деловая встреча, и я выделил тебе пять минут своего времени. Ты использовала три из них.

Ее глаза гневно вспыхнули, но было что‑то уязвимое в том, как она нервно облизнула губы.

– Я беременна.

Андреас покачнулся.

«Только не снова». Однажды он уже был в подобной ситуации, когда Сэйди сказала ему, что ждет от него ребенка. Его реакция на слова Айлы была такой же, как и на слова его лживой бывшей.

– Полагаю, ты хочешь, чтобы я поверил, что это мой ребенок? – холодно спросил Андреас.

Она моргнула.

– Конечно, это твой ребенок. Тебе прекрасно известно, что до встречи с тобой я была девственницей.

Он кивнул.

– Да. Но ведь у тебя могли быть и другие сексуальные партнеры за прошедшие пару месяцев.

– Ты единственный мужчина, с которым я спала.

– Почему я? – Он вскинул брови. – Тебе сколько лет? Двадцать четыре или двадцать пять? Наверняка ты до этого встречалась с молодыми людьми. Почему ты выбрала меня, чтобы я стал твоим первым мужчиной?

– Одному богу известно. Должно быть, дело в твоем очаровании.

– А может быть, дело в моем богатстве? – сухо произнес он. – И как же тебе удалось забеременеть, если я пользовался презервативом?

– Не знаю, как это случилось. Но ни одно средство контрацепции не дает стопроцентной гарантии.

– Довольно, – с трудом сдержался Андреас. – Я не верю, что этот ребенок может быть моим. Единственное, что поможет сказать что‑либо с уверенностью, – это тест ДНК.

– Неужели ты думаешь, что я стала бы врать о чем‑то настолько важном? Я жду ребенка от тебя.

«Сэйди использовала практически те же слова. Да и плакала красиво», – подумал Андреас. Он будет дураком, если поверит Айле. Нужно просто сказать, что его адвокат с ней свяжется по поводу теста на отцовство, затем вызвать охрану, чтобы ее проводили.

Телефон завибрировал. Пришло сообщение, что голландский клиент ждет его в переговорной.

Глядя на тоненькую фигурку Айлы, он по громкой связи попросил своего ассистента принести сэндвичи и чай в другую переговорную. Она совсем не выглядела беременной. Хорошо ли она питается? Господи, ему‑то какое до этого дело?

Стиснув зубы, Андреас отвел взгляд от ее обиженного взгляда. Маловероятно, что она беременна от него, но нельзя рисковать тем, что она продаст свою ложь таблоидам, как ранее это сделала Сэйди.

– Тебя проводят в переговорную, – сказал он ей. – Подожди меня там. Мы продолжим этот разговор позже.

«Несправедливо, что Андреас такой красивый», – с горечью подумала Айла, глядя, как он выходит из кабинета. Его высокомерие вывело ее из себя, но сердце чуть не выскочило из груди, когда он стоял рядом с ней. Она смотрела на его губы, вспоминая его поцелуи.

Айла сердито вздохнула. Реакция Андреаса на известие о ее беременности оказалась даже хуже, чем она думала. Его поведение говорило о том, что он считает ее досадной помехой, которую ему придется включить в свой плотный график.

Айла вспомнила свою первую и единственную встречу с отцом. Ей было шестнадцать лет, и отец сказал тогда, что она для него просто не существует. Она выскочила из художественной галереи, где Дэвид Стэнфорд выставлял свои работы. Но замешкалась в дверях и оглянулась через плечо, надеясь, что отец окликнет ее и извинится за то, что бросил ее. Но он даже не взглянул в ее сторону. Стало ясно, что он уже забыл о ней. Это воспоминание преследовало ее, и она не хотела мириться с мыслью, что однажды ее ребенок будет отвергнут и унижен Андреасом.

Он ясно дал понять, что этот ребенок ему не нужен. Будь она проклята, если станет доказывать, что сказала ему правду. А Андреас пусть катится ко всем чертям.

Глава 8

Вертолет опустился над оливковой рощей, и в поле зрения появилась вилла. Андреас вспомнил то волнение, которое испытывал, когда мальчиком приезжал на Лулуди каждое лето, когда его английскую школу‑интернат распускали на каникулы. Его мать не хотела, чтобы он оставался в доме в Афинах, а он был рад избавиться от ее постоянного неодобрения. Иногда Стелиос проводил выходные на острове, и Андреас очень дорожил тем временем.

Он потер рукой щетину на подбородке. Через три дня исполнится год со дня смерти отца. Весь этот год Андреас боролся за спасение «Карелис корпорейшн» от поглощения конкурирующей компанией. Это было адское время, и он очень устал, но, по крайней мере, компания была в безопасности. Теперь он был полон решимости спасти Лулуди от попадания в руки самой беспринципной женщины, которую когда‑либо имел несчастье встретить.