Секретарь старшего принца 3

Попыталась встать, но ноги подогнулись, когти скользнули по стене под треск обоев, и я рухнула на колени. В голове пульсировала боль, неконтролируемые слёзы прорывались сквозь ресницы, капали на ковёр.

– Это пройдёт… пройдёт… обязательно пройдёт.

Боль смешивалась с возбуждением, так хотелось сбежать, спрятаться, скрыться. Остановить это. Но переспать с Элором и зачать от него я не могла, да и не нужно мне это.

Яд… можно выпить яд, сильнейшее отравление в теории способно приостановить механизм размножения, показав телу, что сейчас не время для брачных дел. Но дракону отравиться до такой степени сложно, нужно использовать большие дозы действительно опасных ядов, и за процессом должен следить целитель-дракон, только у него хватит сил меня вытянуть, если что-то пойдёт не так. А для меня ещё и дозу трудно рассчитать, потому что непонятно, что там с моей истинной формой, насколько крепка наша связь.

Другой вариант прервать брачное влечение – раны. Опасные, многочисленные – иными нашу живучесть не побороть. Без целителя-дракона на подхвате такое себе устраивать рискованно.

И нет гарантии, что это точно подействует, что я достигну того предела, при котором ослабну и приближусь к смерти настолько, что чары брачной магии развеются. И при этом у меня появится лишний свидетель моего истинного пола.

Как же болела голова. Это, наверное, от слишком большой дозы снотворного.

И надо идти в ИСБ… там хоть что-то отвлекает от Элора. Туда точно не явятся Неспящие.

Медленно положив ладони на ковёр, я стала приподниматься. Привалилась спиной к углу, снова оглядела комнату. Магическая сфера была единственным источником света, из-за плотных портьер не проникало ни лучика… я ведь ещё окна затенила.

Холодок бегал по спине, сердце стыло, и я… я поняла, что мне страшно. Страшно из-за зловещей тишины дома, из-за того, что я никого не ощущаю ментально, хотя в этом виновата, скорее всего, усталость.

Я жалкая, слабая и беззащитная сейчас. И почему? Только потому, что поцеловала Элора.

Ненавижу брачную магию!

Если когда-нибудь дойдёт до зачатия детей, я скорее яйца оторву дракону, чем позволю напоить меня своей поганой кровью! Будет стараться своими силами, без магических ускорителей процесса.

Злость и когти, которыми я цеплялась за стену, помогли подняться с колен.

Привалившись к стене, я сначала судорожно пыталась собраться с силами, дотянуться до сознания Энтарии, но не получалось, и я проявила слабость: позволила себе помечтать о том моменте, когда брачная магия, наконец, покинет мою кровь, и я освобожусь от этой тяги, от надоевшего тепла внизу живота, от этого мутного, всё затмевающего состояния, от образов, что снова лезли в голову, от ощущения губ Элора на моих, от чувства, что его руки скользят по телу, прижимают, ласкают, и нет в них брезгливости, как в тот раз между нами, когда он не укусил меня в основание шеи, не поцеловал возле крыльев, не погладил между ними…

Не знаю, сколько я стояла так, изнывая от желания и ненависти к тому, что желала.

Добраться до двери я себя заставила. Боль в изменяемых, выворачиваемых костях и суставах показалась блаженством, отдалившем ненавистно-сладкие образы. Я стиснула ручку двери. И оцепенела от страха: вдруг там за дверью – кровь…

Отступив, я рванула дверь на себя и оглядела гостиную.

Солнечный свет пробивался в окно, играл на мозаичной поверхности камина, отражался в светлых жемчужных волосах Энтарии. Она неестественно прямо сидела на диване и остекленевшим взглядом смотрела на входную дверь. Рядом с ней стояла тележка с тарелками под колпаками. Одна полусфера крышки лежала на полу, открытая тарелка пестрела засохшим зелёно-коричневым соусом.

Медленно развернув ко мне голову, Энтария отчиталась:

– Приходил слуга. Я никого не пускала. Забрала ужин. Поела. Следила.

– Сколько времени я здесь? – Голова болела всё сильнее, я прислонилась к стене и постаралась сосредоточиться на драконессе передо мной.

Лицо Энтарии ничего не выражало:

– Вы не приказывали следить за временем, я не знаю.

А я ведь не сказала ей заботиться о собственных нуждах, и всё это время Энтария сидела здесь, не могла даже в туалет сходить. Нужно было отпустить её, но… я не могла вспомнить, как это делать. На мучительное мгновение меня сковал дикий страх, что я утратила дар, утратила все свои способности. Но помрачение прошло, я сняла блокировку сознания и заменила приказ подчинения приказом действовать на своё усмотрение.

Взгляд Энтарии изменился, по лицу пробежала судорога.

– И-извините, – она бросилась в туалет.

«Элор бы точно сказал, что я безответственная и жестока, как и всякий менталист», – стоило так подумать, и я отчётливо представила, как он мне это выговаривает. Отбросив ненужный образ, отгородившись от бурных эмоций Энтарии, я вернулась в неприятно пахнувшую комнату и прижала к груди шкатулку с остатками снотворного.