Секретарь старшего принца 7

Покопавшись в памяти, произношу заклинание половинчатой завивки, и нижняя часть волос свивается в кудри.

Косметические заклинания я тоже знаю, чуть-чуть магии, и…

Нарастает паника, звенит в ушах. Я резко отступаю на шаг, разбивая накрывшее меня нервное оцепенение, и уже спокойнее говорю себе: «Не будет никаких чуть-чуть, я и так готова к аудиенции».

Только сердце опять колотится слишком быстро, а из памяти не хочет уходить, колет раскалёнными иглами такой мимолётный, почти забытый образ: Риэль Сирин. Полноценная. Живая.

Тряхнув головой, направляюсь к выходу из спальни. Повторяю себе, что для ментального воздействия нужны спокойствие и сдержанность, а не полыхающее в груди пламя.

Но какое спокойствие, если всё придётся делать под неодобрительным присмотром Элора? Пусть я ничего не почувствую из-за разделяющего нас щита, но я знаю, что он будет испытывать в этот момент, какое отвращение к тому, что делаю я, к тому, что он вынужден этому потворствовать.

И как же меня раздражает, что я не могу об этом не думать! Ведь знала же, всегда знала, как Элор относится к менталистам и всему, что мы делаем. Понимала, что даже моя избранность не станет для него оправданием. И всё равно осознание этого… порождает во мне… словно бы бесконечное множество осколков, которые впиваются, стоит сделать лишнее движение, изменить позу, вдохнуть. Я даже дышать полной грудью не могу сейчас, представляя, сколько недовольных взглядом мне достанется, хотя это не должно меня тревожить.

Элор поджидает меня в коридоре. Бросает короткий взгляд и, созерцая пол, протягивает руку.

Не надо ощущать его мысли, чтобы понимать: он крайне не одобряет всё, что я собираюсь сделать. Но смиряется. Показательно.

К малому тронному залу мы идём молча. К этому времени вызванные во дворец придворные должны быть уже здесь или скоро здесь оказаться.

Шелест платья — так непривычно, что меня сопровождает он. Это единственный звук, выдающий наше с Элором присутствие в коридоре. Сжимающие мою руку пальцы кажутся холодными, словно огонь Элора пытается отстраниться от меня, спрятаться… от страшной ужасной менталистки.

Стражники безмолвны, смотрят строго перед собой, но я то и дело ощущаю на себе пристальное внимание.

И всё это снова слишком похоже на сон.

Двери открываются передо мной и Элором, вспыхивают золочёными ручками. Под шелест ткани и безмолвие дворца мы проходим по ещё одному коридору, минуем маленькую комнату, чтобы сквозь дверцу выйти на подиум с тронами.

Чёрными резными тронами довольно простых форм. И лишь изящная резьба и узоры из чёрных бриллиантов показывают настоящую ценность этих каменных монолитов. Говорят, это первые троны людских правителей. Изначально они были просто камнями, во времена Лис Тара их украсили.

Эти троны не так роскошны, как стоящие в большом зале, но очень символичны. И наше с Элором пребывание на них почти кощунство.

И знак наступления других времён.

Элор за руку подводит меня к малому трону, помогает сесть и сам расправляет мне подол, но в лицо не смотрит. Поджимает губу.

Хочется ударить его. Врезать, чтобы сбить это жертвенное выражение с лица.

— Ты всегда можешь от меня отказаться, — напоминаю чуть не сквозь зубы. — Лишить силы родового артефакта, и тогда я, вероятнее всего, скоро освобожу тебя для новой избранной.

Теперь, когда у меня из тайных возможностей осталось только Слово смерти, мои шансы на победу без магии Аранских и их помощи довольно низки.

Закончив расправлять бархатно-шёлковые складки на моих коленях, Элор прикрывает глаза и вздыхает. После чего поднимается и направляется к своему трону:

— Если бы я хотел отказаться от тебя, мне бы не понадобилось твоё разрешение. Я бы просто это сделал.

А сколько в голосе раздражения и обиды… Можно подумать, мне с ним легко! Можно подумать, меня в нём всё устраивает!

— Ты не в восторге от моего ментализма, я не в восторге от того, что не смогу родить Сиринов. Мы квиты.

— Ри, это не военные действия, чтобы подсчитывать нанесённые противнику удары. И мы не противники. — Усевшись на трон, Элор грустно напоминает. — Мы пара. Пара, Ри. И противники у нас общие. Давай ты на них своё раздражение выплёскивать будешь.

— Я не выплёскиваю раздражение, я лишь хотела напомнить, что тебя никто не заставляет терпеть менталистку.

— Ещё скажи, что я тебя сам убить могу для удобства. И ты мне это благородно разрешаешь.

— А ты не задумывался о подобном варианте?

— Ри! — Элор закатывает глаза. — Давай займёмся делами, работа у нас явно получается лучше отношений.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Скосив на меня мрачный взгляд, Элор интересуется:

— А ты задумывалась о том, что было бы удобнее переделать моё сознание?

Сомкнув губы, удобнее устраиваюсь на троне и смотрю на двери в зал (двери, украшенные рельефным изображением человеческих королей Нового Дрэнта в порядке восшествия на престол).

Элор и так знает ответ: конечно, задумывалась. Я же потомственный менталист. А если скажу нет, он всё равно не поверит. Поэтому лишь напоминаю:

— Пора начинать аудиенцию.

Элор щёлкает пальцами, и двери тронного зала начинают неспешно отворяться.