Секретарша бандита

Камиль поджимает губы. Странный он. Полон загадок. Угрожал, что они с Саидом будут трахать меня до полусмерти, а оказывается, что у него жена и дочь. Что-то во всей этой истории очень мутно. Но я пока не могу зацепиться на крючок, каким бы очевидным он ни был.

— Из-за Ризвана, — вдруг отвечает Камиль. — Могла бы догадаться. Он же вредитель до мозга костей. Заставил тебя сменить тихую, размеренную жизнь на прозябание в изгнании. Из-за него ты рожала в дороге. Из-за него ты здесь. Из-за него был убит твой брат. Тебе этого мало, чтобы понять, кто есть настоящее чудовище?

— Ризван ни к чему меня не принуждал. Я сама выбрала такую жизнь. А вы вынудили меня подписать документы и лишили радости материнства. Нет, Камиль, мне этого достаточно, чтобы понять, кто здесь настоящие чудовища. Ты и Саид! И поверь, когда придет час расплаты, я никого не пощажу. — Я закупориваю бутылочку, решительно подхожу к Камилю и сую ему в ладонь. — Как родитель, войди в мое положение, — делаю попытку добиться своего. — Позволь мне оставить его у себя. Не будь конченным ублюдком. Я слышала вас с Саидом, ты не одобряешь убийство Олега. — На глаза наворачиваются слезы. В груди снова щемит от тоски и боли. — Он мой сын, Камиль. Моя кровь.

— Спокойной ночи, Роксана! — отвечает он и выходит, беспощадно проигнорировав мою просьбу.

Глава 7

Я чувствую его руки. Крепкие, широкие ладони, скользящие по моим бедрам. Его запах. Терпкий, твердый, будоражащий самые пикантные фантазии.

Я царапаю его мускулистую спину. Выгибаюсь, кусая губы. Жмусь в него. Скольжу зубами по его коже, пробуя на вкус капельки соленого пота.

Он вновь дикий зверь. Иначе у нас просто не бывает. Вколачивается в меня, рыча и свирепея. Ему всегда меня мало. Хочется больше и больше. Им управляет одержимость, алчность и страсть. Но он умеет любить только так: или все, или ничего…

Я просыпаюсь, свернутая в клубок. Замерзшая на полу. С заледеневшими от холода пальцами.

Утерев слезы, отползаю к окну, прижимаюсь лбом к стеклу и выдыхаю. Это был всего лишь сон. Горячий сон о родном мужчине, который сейчас сходит с ума, разыскивая меня. Что бы о нем ни говорил Камиль, я не обвиню Ризвана в том, что сама когда-то приняла такое решение. В глубине души я знала, какой опасности подвергаю не только себя, но и Олега. Уверена, мой брат тоже это знал.

— Доброе утро! — В комнату входит няня с моим сыном на руках. — Ох, зачем же вы сидите на полу? Вам нужно беречь грудь!

Поднявшись, беру у нее ребенка и сажусь на край кровати. С каждой минутой все вокруг обволакивает беспросветная тьма, и только этот маленький комочек дарит мне единственный лучик света — надежду, за которую я еще цепляюсь. Может, быть пленницей моя судьба?

Стоит сыну присосаться к груди, как мои губы растягиваются в улыбке. Склонившись, чмокаю его в лобик и глажу по головке. Впервые задумываюсь о том, на кого он похож. Наверное, на меня. Или даже на Олега. У него светлая кожа, маленький носик и серые глазки, как у моего отца. Наверное, Ризвана это заденет, но любить сына меньше он не будет. Это же его кровь.

— Вы уже решили, как назовете его? — интересуется няня, опять готовя молокоотсос.

— Почему нам не позволяют жить в одной комнате? Я хочу сама ухаживать за ним. Ведь я его мать.

— Роксана, мы уже это обсуждали. Перестаньте злить хозяина, иначе он вообще запретит вам видеться с ребенком.

Не так я представляла себе материнство. Совсем не так.

Отдаю малыша, как только он наедается. Привычно сцеживаю остатки молока и иду завтракать. Считаю каждый шаг, каждую ступеньку, каждый вдох и биение сердца. В доме тихо. Только часы и ветер за окном.

На столе накрыто на одного. Кухарка говорит, что господин Саид еще спит, а хозяин уже поел. Я прошу подогреть яичницу с беконом и, пока жду, подхожу к окну. Двор я еще никогда не видела. Большой, серый, с массивными коваными воротами. Фонтан в центре отключен, кусты уже почти полностью оголились. Здесь осень. Холод. Мрак. Угнетающий предвестник лютой зимы.

Вижу Камиля у колонны на крыльце и переключаю все внимание на него. Как только во двор въезжает черный автомобиль, он берет на руки свою дочку в розовом плащике.

Из машины выходит эффектная блондинка в брендовом пальто. Сняв очки, распахивает объятия, в которые тут же заключает Камиля и дочь. Они долго так и стоят, обнявшись и воркуя. Камиль то и дело целует жену, носом зарывается в ее волосы, что-то настойчиво говорит. Они не спорят, но лицо блондинки вскоре теряет улыбку, взгляд меркнет.

— Он ее очень любит, — произносит вернувшаяся из кухни повариха. — Они такая красивая пара. А Доминика у них — настоящая жемчужина. Чудесная девочка.

— Вы хорошо знаете своего хозяина? — интересуюсь я, наблюдая, как Камиль сажает жену и дочку в машину и провожает их взглядом до самых ворот.

— Они приезжают сюда раза три в год. Вот уже пять лет подряд. Купили этот дом, когда родилась Доминика. Чтобы бывать подальше от мирской суеты.

— А где мы?

В дом входит Камиль, и служанка меняет тему:

— Ваш завтрак, госпожа.