У меня урчит в животе. Я хмурюсь на него, пытаясь напомнить ему, что только что ела в самолёте. Но путешествия всегда будят во мне зверский аппетит, и он, как и всегда, не прислушивается к здравому смыслу.
Я достаю телефон и пишу Эдриану смс.
Он почти сразу начинает печатать ответ, но у него уходит уйма времени на то, чтобы дописать сообщение.
У меня ёкает сердце. Кара здесь? Не знаю, почему меня это удивляет, но кажется странным, что она не летела сюда вместе с нами. Я благодарна за это, но огорчена тем, что теперь она будет монополизировать его время.
Отлично, просто отлично. Я не хочу быть с ним рядом, но и быть без него тоже не могу. Сдаётся мне, это будет фантастическая поездка.
Я не отвечаю на его смс. Чёртово обслуживание номеров? Серьёзно? Я в футах десяти от одних из лучших барбекю-ресторанов страны. Я понимаю, что он просто предложил заплатить за еду, но, проклятье, я и сама куплю себе грудинку, если захочу.
Я слишком остро реагирую. Я знаю, что слишком остро реагирую. Но было что-то грубое в том, как он предложил мне это, разве нет? Он ведь даже не заикался о том, что Кара здесь, пока ему не пришлось сказать мне об этом. Он знал, что я плохо отреагирую. Почему мужчины всегда всё скрывают до самой последней минуты, думая, что так будет лучше?
Так нисколько не лучше.
Я провожу щёткой по волосам, хватаю сумочку и спускаюсь в холл. Я, чёрт побери, собираюсь найти какой-нибудь хороший барбекю-ресторан. И собираюсь сделать это без Эдриана.
***
Я сижу на заполненной людьми террасе, вокруг витает запах дыма от сожжённых поленьев гикори. Передо мной барбекю, которое тает во рту, и мой новый любимый гарнир: макароны с сыром и зелёным чили. Но я не улыбаюсь.
Чёртов Эдриан. Притащил меня сюда, и не поймите меня неправильно, здесь здорово: жители этого города такие дружелюбные, что это даже подозрительно, – а теперь бросил меня ради своей пиарщицы. И с каких это пор у авторов есть PR-менеджеры? Учитывая, что он публикуется под эгидой собственной чёртовой компании, вряд ли ему нужен литературный агент.
Наверное, часть меня всегда верила, что наши отношения с Эдрианом уникальны. Что это что-то особенное. Почему – не знаю. Сейчас, когда я размышляю над этим, это кажется глупым. И почему мне
Но оно всё, что у меня есть.
– Ещё пива, милая?
Официантка просто светится. Сделав над собой громадное усилие, я выдавливаю улыбку, чтобы она не слишком за меня беспокоилась.
– Да, спасибо, – говорю я ей. – И, пожалуйста, продолжайте подливать мне пива до тех пор, пока не будете юридически обязаны выставить меня вон.
Она с сочувствием смотрит на меня.
– Тяжёлый день?
Я киваю.
– Перелёт.
– О, понимаю. Вы не отсюда?
Я снова киваю.
– Тогда добро пожаловать в Остин! Надеюсь, вы отлично проведёте время, как только нормально отдохнёте.
– Спасибо, – говорю ей искренне. Потому что это действительно здорово – услышать дружелюбный голос, пусть даже он принадлежит незнакомцу.
Сквозь шум толпы я различаю знакомый голос, и это заставляет моё сердце пропустить пару ударов. Что совершенно нелепо. Я ведь знаю, что он где-то неподалёку, но каковы шансы, что они пришли именно сюда? И, разумеется, мгновение спустя я вижу за углом Эдриана и Кару. Тотчас же отвожу взгляд, чувствуя себя неловко и виновато, словно сделала что-то плохое.
Они сидят за столиком, который находится почти на краю моего поля зрения. Должно быть что-то заслоняет меня от них, и они меня не видят. Кара – как и всегда – отлично выглядит, но сейчас она расслаблена и улыбается так, как, уверена, не стала бы, заметь она меня. Понятия не имею, в чем её проблема – будто я могу соперничать с ней за внимание Эдриана. Однажды он заявил, что не заинтересован в ней, но я не поверила в это ни на секунду. Женщина, которая так выглядит, получает любого мужчину, которого только пожелает.
И прямо сейчас она получила Эдриана. Он слушает её с пристальным вниманием, улыбается время от времени, даже смеётся.
Когда официантка приносит мне пиво, я прошу счёт. Мне нужно убраться отсюда до того, как я потеряю остатки здравого смысла.
***