Секретная Антарктида, или Русская разведка на Южном Полюсе

Одновременно в США началась сначала осторожная, а затем настойчивая кампания в прессе против СССР. В журнале «Форин афферс» бывший советник-посланник США в СССР Джордж Кеннан после экстренных консультаций с правительством опубликовал статью, в которой прямо высказал идею о «необходимости скорейшей организации отпора непомерно выросшим амбициям Советов, которые после успешного окончания войны с Германией и Японией торопятся воспользоваться своими военными и политическими победами для насаждения опасных идей коммунизма не только в Восточной Европе и Китае, но и в… далёкой Антарктиде».

В ответ на это заявление глава Советского государства товарищ Сталин обнародовал свой Меморандум о политическом режиме Антарктиды, в резкой форме отозвавшись о намерениях правящей верхушки Америки «…лишить Союз Советских Социалистических Республик своего законного права, основанного на открытиях в этой части света русскими мореплавателями, сделанных ещё в начале XIX века…».

Сразу после публикации этого Меморандума американцы пошли на попятную: государственный секретарь Госдепа США Джеймс Бирнс, выступавший за самые жёсткие санкции против СССР, неожиданно для всех был отправлен президентом Трумэном в отставку. Последними словами Бирнса на государственном посту были такие: «Проклятых русских оказалось невозможно испугать. В этом вопросе (имеется в виду Антарктида) они победили».

После отставки госсекретаря скандал с Антарктидой почти мгновенно затих; да и позицию Советского Союза официально поддержалиАргентина и Франция.

Президенту США оставалось выразить согласие на участие представителей советской стороны на международной конференции по Антарктиде, которую намечалось провести в Вашингтоне. Заранее было оговорено, что стороны подпишут договор, где будет пункт о демилитаризации Антарктиды, о запрещении на её территории любой военной деятельности, – от разработки сырья, необходимого для создания каких-нибудь вооружений, вплоть до хранения на подземных базах всех видов оружия, в том числе и атомного.

Рассказывая об этой загадке послевоенной истории, О. Грейгъ вспоминал, что …

В один из дней по его запросу из секретной части принесли справку, в которой сообщалось, что специальные операции Советского Союза в антарктических водах осуществлял 5-й флот на Дальнем Востоке под командованием адмирала Фролова (с января 1947 по февраль 1950). Тогда как научно-исследовательскую работу в этих тайных операциях курировал его заместитель по науке и исследованиям, дважды Герой Советского Союза, доктор географических наук, член ЦК партии Иван Дмитриевич Папанин (1894–1986), лично назначенный товарищем Сталиным.

С началом войны, в 1941 году Фролов, в воинском звании инженер-контр-адмирал, занимал должность заместителя начальника Управления кораблестроения ВМФ. В марте 1943 года вице-адмирал Фролов не единожды приезжал на Север с проверкой состояния противолодочной обороны. К августу 1945-го он числился начальником штаба Тихоокеанского флота.

Перед назначением на должность командующего 5-м флотом адмирал Фролов, как и полагается, был на приёме у вождя. После официальной беседы Сталин, пребывая в хорошем расположении духа, пригласил его на чай. Во время чаепития адмирал, почувствовав особое расположение вождя, посмел полюбопытствовать, каким это образом Папанин, имея 7 классов образования, в 1938 году стал доктором наук. Иосиф Виссарионович, подыграв гостю, и, словно ничего не зная, спросил:

– А вы что заканчивали, товарищ Фролов?

– Военно-морское училище имени Фрунзе, Военно-морскую академию и академические курсы при Военной академии Генштаба, товарищ Сталин.

– Хорошо. Ну что ж, коль вы сами напомнили, то мы заставим доктора географических наук и нашего контр-адмирала закончить среднюю школу. И направим его учиться в академию Генштаба.

Командуя флотом, Фролов чувствовал, что друзья и товарищи Папанина при встречах с ним больше отмалчиваются и не дают повода для любых ненужных вопросов; хотя адмирал уже стал подозревать, что Иван Дмитриевич причастен к каким-то закрытым операциям в Антарктиде. Как-то он попытался осторожно спросить об этом Папанина, но тот ушёл от ответа. И он больше не стал искушать судьбу. Даже когда неожиданно, без его представления, его подчинённые стали генералами, адмирал не счёл нужным вмешаться в деятельность своего заместителя по науке и исследованиям.

После одного из докладов в ЦК партии к Фролову подошёл Главный маршал авиации Голованов, и, пожав руку, поддержал товарища словами:

– Адмирал, вы заняли хорошую позицию в отношении папанинцев, и вообще, я считаю, что разделение Тихоокеанского флота на два – неудачный эксперимент.