Секретная команда. Воспоминания руководителя спецподразделения немецкой разведки. 1939—1945

Так называемые «взрывные катера», которые представляли собой существенно модернизированные итальянские аналоги, получили кодовое наименование «Боб». Разработанная незадолго до этого система дистанционного управления для самоходной мины «Голиаф»[181] была применена и в нашем случае, что позволило управлять одновременно двумя беспилотными «взрывными катерами» с одной лодки с экипажем. Великолепным техническим решением являлось также то, что непосредственно у цели наши боеголовки немного оседали и взрывались уже на определенной глубине, что многократно повышало эффективность взрывного воздействия — вражеские суда получали такую пробоину, что неизбежно шли ко дну. С помощью этих «Бобов» был проведен ряд успешных, но неизвестных широкой общественности операций в Средиземном море и на отмелях Нормандии, которые были местом высадки союзного десанта[182].

Другим видом «специального оружия» являлись миниподлодки, которые до нас применяли японцы и один раз даже англичане в Норвегии. Однако мы разработали множество конструкций таких лодок и с их помощью вплоть до окончания войны провели немало небольших спецопераций, правда всегда с большими потерями. Совершенствование мини-подлодок продолжалось до самого последнего дня войны.

Уже с начала весны 1944 года все мы начали гадать, где и когда союзниками с решающими целями будет выброшен большой десант в Западной Европе. В том, что это неизбежно произойдет, у нас сомнений не было. Я сам в мае 1944 года ознакомился с аэрофотосъемкой английских портов на юго-востоке Великобритании и, как и все, безуспешно ломал голову, пытаясь разгадать назначение появившихся на снимках длинных рядов небольших узких прямоугольников, располагавшихся друг возле друга. Только потом выяснилось, что это были перевозимые специальные портовые сооружения, подготовленные для будущего вторжения на материк.

Было вполне логично, что мой штаб занялся размышлениями над тем, каким образом мы сможем внести свой вклад в нарушение снабжения неприятеля во время этого вторжения. Для начала я обратился с просьбой к адмиралу Хейе разъяснить мне взгляды Верховного командования кригсмарине[183] на то, где именно с чисто профессиональной точки зрения военно-морских сил следует ожидать высадки союзников, и получил от него список, в котором перечислялось десять мест береговой полосы. В этом списке под номером один значился и полуостров Котантен с портовым городом Шербур на берегу пролива Ла-Манш. Будущее показало, что прогноз был верным. Самое главное заключалось в том, что в этом документе излагались весьма ценные сведения обо всех пляжах и отмелях, подходивших для выброски десанта.

По моему заданию гауптман фон Фелькерзам в том же порядке, что и в списке, начал разрабатывать программу проведения быстро осуществимых операций. Для начала мы предложили немедленно направить в наиболее опасные места береговой полосы спецподразделения малых боевых частей и заранее подготовить к уничтожению места, где в будущем возможно расположение командных пунктов и центров связи противника. При этом речь прежде всего шла о минировании территории зарядами новейшей системы, которые в нужное время стали бы взрываться по командам, переданным по радио с наших самолетов.

Согласно действовавшему тогда предписанию этот план мы обязаны были направить на утверждение в командование вермахта «Запад». После неоднократных напоминаний от этой «очень занятой инстанции» пришел ответ, что в принципе наш план представляет интерес и вполне осуществим. Однако затем шло огромное но, которое напрочь перечеркивало все то, что мы предложили.

В принципе я никогда не считал, что наши планы были способны сорвать высадку союзников, но все же возникает вполне закономерный вопрос: а не могло ли подобное произойти и с другими не менее важными предложениями, которые тоже были похоронены служебными инстанциями с таким же обоснованием? Ведь мы понимали, что ожидаемое вторжение союзников могло привести к окончательному перелому в войне и решению, таким образом, будущей судьбы Германии.

Что толку было потом от отчаянной храбрости матросов адмирала Хейе во время все-таки организованной в тяжелейших условиях спецоперации в Гаврском порту, когда время оказалось упущенным? Кому нужны были уже те самоотверженные жертвы героев, так и оставшихся неизвестными, когда люди, чтобы подобраться к врагу, сознательно превышали дальность действия своего оружия, прекрасно понимая, что в таком случае возвращение будет невозможно и их ждет неминуемая гибель?

Исходя из интересов Германии немецкие конструкторы старались разработать новое «специальное оружие» и применительно к люфтваффе. Подобные исследования велись, в частности, в 200-й бомбардировочной эскадре[184].

В этой связи нельзя не сказать о группе летчиков данной эскадры, лидером у которой являлся обер-лейтенант Ланге.

В своем стремлении нанести противнику максимальный ущерб они были даже готовы превратить свои самолеты в управляемые бомбы, направляемые на важные цели, и прежде всего на корабли противника.