Секретная командировка

Слышал от Есина, что на Гороховой собираются создавать специальный отдел по работе с церковью. Ну может, и не так, но смысл тот же. Чем он будет заниматься, догадаться не сложно. Нет, не борьбой с церковью и религией. В руководстве страны сидят очень умные люди, понимающие, что отнять у людей веру в Бога невозможно, но вот уничтожить Церковь желательно. Это я знаю о том, что Церковь, хотя и будет растоптана, не погибнет. Но это будет чуть позже. А пока государство в лице упомянутого отдела будет старательно вбивать клинья между людьми различных конфессий и даже постарается увеличить количество сект и направлений. У нас такого отдела пока нет, но могут создать какой-нибудь подотдел и присоединить его к моему. Нет уж, если меня заставят ещё и с религией воевать, уйду в отставку. Тимохин меня уже вторую неделю сманивает к себе на должность начальника губпромотдела.

– Вов, ты спишь? – услышал я голос тётки. – Нет? Так я тут вот что подумала. Не стоит тебе утра дожидаться. Коли не спишь, так давай-ка иди отсюда. В кабинете своем поживешь, а потом начальство тебе какую-нибудь комнатенку подыщет.

Глава 15 Гибель товарища

Капитолина откуда-то узнала, что я остался без квартиры. Появившись в моем кабинете без обиняков заявила, что хотя война ещё не закончилась (она ещё и не начиналась, девочка ты моя!), но мы всё равно бы могли пожениться, а у неё есть комната.

«А ведь это идея! – пронеслось у меня в голове. – Жениться, обзавестись жилплощадью. Не я первый, не я последний. Девушка, правда, не в моём вкусе, но ничего. Авось переберусь обратно в собственное тело».

Но мысль как пришла, так и ушла. Предположим, я-то отсюда уйду, а Вовка останется. Зачем кидать парню такую подлянку?

– Кап, ну мы же с тобой договаривались. Вот война закончится, тогда и поженимся, – сказал я решительно.

Барышня загрустила, но ненадолго.

– Вовк, а я имя хочу сменить, – сообщила она.

– А чем твоё плохо? – удивился я.

Капитолина. Имя как имя. Не помню, что оно означает, но в сознании почему-то всплывал древнеримский Капитолий.

– Я свое имя с детства ненавижу. Знаешь, как меня дразнили? Капка-Жучка, девка-сучка!

– А почему Жучка? – удивился я.

– У моего деда была фамилия Жуков, – пояснила Капитолина. – Филимон Жуков, а отец записался Филимоновым, но меня всё равно дразнили. Когда имя своё слышу, в ушах звенит «Капка-Жучка!».

Бывает такое. Говорят, психологические травмы, полученные в детстве, остаются на всю жизнь.

– Наверное, несложно сходить в ЗАГС и имя свое поменять, – пожал я плечами.

– А чего в ЗАГС ходить, я теперь там работаю. Уже две недели. – Вон оно как. То-то я Капитолину на службе не вижу. А она, вишь, в ЗАГСе работает. – Меня, как из больницы выписали, Николай Харитонович к себе пригласил, спросил, хочу ли дальше в ЧК работать или нет? Я и говорю: как скажете, так и будет. А товарищ Есин сказал: в губчека для тебя работы нет, иди пока в ЗАГС. Вот туда и пошла. Стала инструкции изучать, узнала, что можно и имя, и фамилию свои поменять. Хотела с тобой посоветоваться, но ты постоянно в разъездах да на совещаниях. Сегодня только поймать удалось. Не дело это, чтобы жених с невестой две недели не виделись.

Чтобы уйти от скользкой темы, я спросил:

– Ты какое имя себе хочешь взять?

– А ты бы какое хотел?

Честно говоря, мне было всё равно. К имени Капитолина я уже привык, но ничего страшного. Как привык, так и отвыкну. В будущем не то что имя с фамилией, пол меняют, и ничего. У моей хорошей знакомой было два сына. Вадька на еврейке женился и после переехал в Израиль. Зато второй сделал операцию, превратившись из Макса в Машку. И она (моя знакомая) не шибко-то и переживала.

– А ты себя Полиной назови, – предложил я. – Вот, смотри, – начал я перечислять, – Капитолина, она же Лина, Полина – это тоже Лина.

– Полина? Хм… Ладно, Вовк, я ещё покумекаю, а сейчас побегу, стирки сегодня много. Хочешь, я и тебе что-нибудь постираю заодно? Мне тут кусок мыла выдали!

Я отмахнулся – мол, ничего не надо, и Капитолина (пока ещё Капитолина), чмокнула меня в щечку и повернулась к выходу. Уже в дверях спросила:

– Вов, а ничего, если я тебе с утра каши принесу?

– А что за каша? – заинтересовался я. – Пшенка?

– Ха, пшенка, – хихикнула девушка. – Ты ещё про рисовую вспомни. Как у всех, перловка.

При упоминании перловки, которую мы в армии называли «дробь шестнадцать» (сведущий человек поймет), а здесь именуют «шрапнелью», меня передернуло. Слышал, что перловую кашу можно сварить так, чтобы было вкусно, но не верю. Я её после «срочки» не ел ни разу, а здесь приходится.

– Вов, я её хорошо готовлю, а не как в нашей столовке.

– Неси, – кивнул я.

Ну не обижать же девчонку? Я ещё не знал, что утром мне будет не до перловой каши…

О гибели Коли Иваненко я узнал одним из первых. Ещё бы! Я теперь живу в своем кабинете, и если что случается, дежурный бежит ко мне.