Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.

Выслушав графа, Николай II неожиданно переменил тему беседы. Поскольку в связи с неудачами Русской армии на фронте и в тылу к этому времени широкое распространение получило слово «измена», в которой обвиняли окружение царя и «императрицу-немку», хотя она по рождению скорее была англичанкой, внучкой британской королевы Виктории. Ей слухи приписывали ведение сепаратных переговоров с немцами. Такие же слухи получили широкое распространение также в Париже, Лондоне и проникли в европейскую печать. В этой связи Николай II дал П. Игнатьеву деликатное поручение выяснить источник слухов о том, что он сам или Александра Федоровна якобы за спиной союзников ведут в Стокгольме сепаратные переговоры с Германией. Он сказал:

— Императрица задета этими инсинуациями. Это гнусная клевета. Я позволяю вам повторять мои слова всем, кто будет спрашивать вас на эту тему. Используйте все ваши связи, чтобы узнать источник этих слухов, и не останавливайтесь перед расходами, чтобы добиться результата.

Вот как пишет об этом П. Игнатьев в публикации в журнале «Иллюстрированная Россия» в 1928 году:

«Когда я кончил свой доклад, Государь вдруг неожиданно спросил:

— А что вы скажете о тех слухах, которые распространяются в официальных кругах Парижа и Лондона и даже проскальзывают в заграничную печать, будто я и государыня имели намерения заключить сепаратный мир?

— Слышал про это, Ваше Величество, но так как я таким слухам не придаю никакого значения, а по службе опровержение их меня не касается, то я не обращаю на это никакого внимания.

— Меня и государыню подобные россказни очень расстраивают, — волнуясь, сказал государь. — В них нет ни слова правды. Вы можете сказать это всякому, кто вас об этом спросит. Кроме того, я вам лично поручаю провести самое точное, подробное расследование, — где источник распространения подобных небылиц… Средств на это не жалейте и используйте все ваши связи и возможности. Примитесь за дело немедленно и в кратчайший срок пришлите мне через дворцового коменданта подробнейший доклад по этому вопросу.

Дав мне еще кое-какие указания военно-политического характера, государь император меня отпустил»[55].

О том, что было в действительности, и вел ли на самом деле Николай II сепаратные переговоры с немцами за спиной союзников, мы подробно расскажем в следующей главе, а пока вернемся к нашему герою.

В октябре 1916 года начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал М.В. Алексеев утвердил положение и штатный состав возглавляемого П. Игнатьевым Русского отделения Межсоюзнического бюро по разведке, находящегося в Париже. Согласно ему, П. Игнатьев «подчиняется непосредственно генерал-квартирмейстеру Ставки и выполняет все обязанности, связанные с деятельностью этого бюро во всех отношениях». Все разведывательные сведения он был обязан направлять на русском языке генерал-квартирмейстеру. Ему предписывалось руководить разведкой во Франции, Швейцарии, Голландии и Испании, добывать информацию для штабов действующей армии.

13 ноября 1916 года полковник П. Игнатьев убыл в Париж для исполнения обязанностей начальника Русского отделения Межсоюзнического бюро по разведке. Его путь лежал через Петроград. Российская столица произвела на полковника Игнатьева неприятное впечатление своей запущенностью и неопрятностью, которых не было еще два года назад. За короткое пребывание в России Игнатьев 2-й убедился, что повсюду в стране царит беспечность, резко контрастирующая с положением на фронтах войны. В то время как в армии во всем нехватка, высшая знать страны вовсю веселится. Ему это напоминало последние дни французского короля Людовика XVII, закончившего свои дни на гильотине.

Однажды вечером, когда П. Игнатьев возвращался на извозчике на свою петроградскую квартиру на Надеждинской улице (ныне — улица Маяковского. — Авт.), по пути ему повстречалась группа новобранцев, которые имели расхлябанный и вызывающий вид. Это было настолько непохоже на довоенную армию, что даже старый кучер обернулся к П. Игнатьеву и сказал:

— Вы только посмотрите, ваше благородие, на этих обормотов, это же настоящие бандиты. Страшно подумать, что в случае необходимости им будет поручена оборона столицы. Боже избавь нас от такого горя!

Павлу Игнатьеву окончательно стало понятно, что царствование династии Романовых идет к концу, о чем в столице уже говорили в полный голос.

В Париж он прибыл 28 ноября 1916 года через Стокгольм и Лондон. 30 ноября он доложил рапортом на имя генерал-квартирмейстера Пустовойтенко о том, что «делопроизводство и все имеющееся имущество принял в порядке от полковника Ознобишина и подполковника Пац-Помарнацкого».

Штат его бюро должен был включать пять человек, а переписка со штабами фронтов должна была вестись через генерал-квартирмейстера Ставки, который будет направлять все сведения в нижестоящие штабы по принадлежности. Помимо самого полковника П. Игнатьева, русское отделение Межсоюзнического бюро в Париже включало в себя следующих лиц:

— заместитель руководителя по контрразведке штабс-капитан князь Лещинский-Троекуров;