Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.

«Великий князь Николай Николаевич был назначен командующим русскими войсками на Кавказе. Верховное командование взял на себя император Николай II. Он хотел все держать в своих руках — как руководство войсками, так и снабжение армии продовольствием и боеприпасами. Это было логично, ибо двойственность командования привела к поражениям Русской армии. Однако ошибки, которые хотел исправить и не исправил великий князь, вновь повторились и даже усилились, и общий развал возрос. В этих условиях государь проявил себя нерешительным и слабым в тот момент, когда были нужны сильный кулак и несгибаемая воля. Его половинчатая позиция явилась причиной его гибели и нашего полного поражения со всеми вытекающими из этого последствиями».

Эта характеристика П. Игнатьевым императора Николая II является верной. Добавим от себя, что твердыми волевыми качествами обладал его отец, император Александр III, получивший титул «Миротворец». Действительно, за время своего короткого царствования, продлившегося всего тринадцать лет, Александр III не вел ни одной войны, говоря своим приближенным, что России необходимо по крайней мере двадцать лет мирного устройства внутренней жизни, подъема ее экономики, реформы сельского хозяйства, укрепления обороноспособности, прежде чем она будет готова к большой войне. Он всячески избегал вовлечения России в военные конфликты, не вел завоевательной политики, понимая, что страна не готова к серьезной битве. Если бы он продолжал оставаться императором России, то постарался бы подготовить страну к мировой войне или по крайней мере избежать ее вовлечения в эту кровавую бойню. Однако Александр III умер в 1894 году в возрасте 49 лет, а на престол вступил его 26-летний сын, совершенно неподготовленный к управлению государством, что впоследствии привело Россию к поражению в войне и гибели династии Романовых.

«Я вернулся из поездки в армию в конце октября 1916 года, — пишет далее П. Игнатьев. — В ожидании обещанных инструкций я неоднократно приглашался за стол Его Величества и имел возможность слышать некоторые высказывания окружения царя, которые меня поразили. В нашей семье со стародавних времен все были верны Царю, беззаветно преданы императорской фамилии. Поэтому я думал, что все лица в его окружении разделяют подобные чувства, которые только еще больше усилились из-за его обаятельной простоты, его сердечной манеры дать каждому чувствовать себя в своей тарелке, которые запали мне в сердце. Однако неоднократно я слышал даже среди офицеров слова недовольства, что само по себе было опасным симптомом».

Павлу Игнатьеву, оторванному от России, было в диковинку слышать о том, как ближайшее царское окружение открыто выражает недовольство действиями императора и придворной камарильи во главе с Распутиным. Офицеры Ставки прямо упрекали императора Николая II в слабоволии, осуждали его решение, подсказанное Распутиным, принять на себя верховное командование Русской армией, к чему царь был явно непригоден. Это было для полковника тем более неприятно, что именно мать Павла Алексеевича, графиня Софья Сергеевна Игнатьева ввела Распутина в придворные сферы. Он был частым гостем ее салона, поэтому действия «святого черта» бросали тень и на репутацию всей семьи Игнатьевых.

Каждый раз, когда Николай II видел П. Игнатьева в Ставке, он спрашивал, готов ли тот выехать в Париж и не забывал ему напомнить, что хочет переговорить с ним до отъезда. Однажды вечером, в конце октября 1916 года, после ужина, простившись с приглашенными, он сказал полковнику:

— Не хотите ли проводить меня в мои апартаменты?

Апартаментами ему служил вагон-салон, бывший одновременно рабочим кабинетом императора. Тщательно закрыв дверь, он предложил Павлу присесть и сам сел в кресло за письменным столом. Император поинтересовался у разведчика его оценками стратегической обстановки на русско-германском фронте, внутренним положением в Австрии и Германии, причинами неудач русского оружия.

Отвечая императору, П. Игнатьев отметил, что, по его наблюдениям, Германия тщательно подготовилась к войне и добилась преимуществ в вооружениях по сравнению со странами Антанты. Однако после поражений, которые она понесла как на Западе, так и на Востоке, Германия была бы разгромлена окончательно, если бы Союзники действовали более согласованно. Пользуясь их разобщенностью, Германия, располагающая густой сетью железных дорог, оперативно перебрасывает войска с одного фронта на другой и бьет своих противников по одиночке.

Что же касается Австро-Венгрии, то она, по мнению полковника, хотела бы выйти из Четверного союза, поскольку война может привести ее к распаду на ряд независимых государств. Однако Вена боится своего германского соседа и полагает, что династия Габсбургов может быть сохранена только в случае победы Четверного союза.