Секретная политика Сталина. Исповедь резидента

– Нет, не подозреваю, но все может случиться. Какой же я резидент, если я не буду знать всего, что делается перед моими глазами? Что, я должен наблюдать только тогда, когда измена налицо, что ли? Тогда уже будет поздно. Наш долг – предупредить преступления, пресекать их в корне, а не фиксировать их. Это уж дело судей, прокуратуры и прочее, – отвечал Браун убежденным тоном.

Я ничего не ответил. Значит, правду говорил Кржеминский, уверяя, что Браун следит за каждым шагом его личной жизни. Причем теперь ясно, что Браун это делает не по злобе, а он убежден, что это его служебный долг. Он любит этим заниматься. Он не руководит организованной агентурой, а сам, лично влезая на шкафы, старается шпионить. Да, нужно откомандировать его в Москву. Иначе еще хуже будет. Кто знает, к чему могут привести дальнейшие похождения Брауна.

– Вот что, товарищ Браун. С сожалением должен передать вам, что я имею распоряжение из Москвы принять от вас дела резидентуры и помочь вам поскорей выехать в Москву, где вас ждет другое назначение. Давайте завтра с утра сдавать агентуру и выезжайте, – предложил я.

На следующее утро я принимал дела резидентуры и слушал объяснения Брауна.

– Источник № 1. Он – крупный чиновник на почте. Все проходящие через его руки пакеты английского консульства передает нам. Оплачивается сдельно по 2 тумана за пакет, – рассказывал Браун.

– Источник № 2. Служит связью между чиновником почты и нами. Он содержит мануфактурную лавку, которую я ему устроил через наш Текстильсиндикат. И, кроме того, он получает ежемесячно 100 туманов жалованья. Переданные чиновником пакеты он приносит нам и по обработке их возвращает обратно.

– А где вы встречаетесь со «связью»? – спросил я.

– Как когда, иногда в советском клубе, иногда у него на квартире, а бывают случаи, что он приходит в консульство.

– Дальше следует источник № 3, – продолжал Браун. – Это – бывший русский полковник Гофман. Он был завербован в Тегеране и послан на работу в Белуджистан[76]. Он ведет работу среди белуджистанских племен. Материалы, присылаемые им, интересны с чисто военной стороны.

– Источник № 4, наш агент в Кучане[77]. Он – тамошний житель и прекрасно справляется с работой; источник № 5 – мулла при мечети имама Ризы. Он освещает настроение духовенства и их взаимоотношение с правительством. Источник № 6 – контрабандист, отчаянный головорез. Я его использую время от времени против других контрабандистов. Иногда ему удается захватить секретных курьеров англичан, переходящих эту границу. Но, главное, он может пригодиться на случай, если понадобится кого-либо «ликвидировать». По этой части он специалист, – добавил Браун, улыбаясь.

Так мы перебирали всю агентуру, состоявшую из шести секретных агентов, работавших для ГПУ в Мешхедской провинции. Передача дел и людей длилась три дня. Браун выехал в Москву, а на мою телеграмму о присылке нового резидента я получил ответ, что заместить подыскивается, и предлагавший мне руководить работой до приезда нового резидента.

Работы у меня по горло. Официально я являлся инспектором торгпредства, приехавшим в Мешед для инспекции местных хозяйственников, ночами же я встречался с агентурой ГПУ и просматривал поступавшую английскую почту. Вместе с тем было легко работать, благодаря знанию языка я быстро завязал знакомства среди местного населения и путем такого знакомства получал гораздо больше сведений, чем через свою штатную агентуру. О злоупотреблениях хозяйственных организаций ежедневно поступали десятки доносов, с другой стороны, я привлек к своей работе уполторгпреда Деницкого, в прошлом крупного чекиста и поэтому обязанного оказывать помощь работе ГПУ. По поступавшим экономическим сведениям я давал ему директивы, которые он проводил в жизнь уже от имени торгпредства. По моим же указаниям Деницкий распределял лицензии на ввоз товаров в СССР. Это был крупный козырь в моих руках, ибо благодаря этим лицензиям я добился работы многих купцов для ГПУ.

Принцип распределения лицензий был таков: кто нам помогал в политике, тому мы помогали в экономике. Эти же «купцы» оказали нам крупные услуги при заключении советско-персидского торгового договора. Персидское правительство в целях заключения выгодного договора организовало «бойкот торговли с СССР». Почти со всех провинций поступали сведения, что купцы не хотят торговать советскими товарами и требуют закрытия торговли с СССР. Лишь хорасанские купцы ратовали за торговлю с нами и требовали скорейшего подписания договора. Такова была сила лицензий.

Круг работы резидентуры расширялся. Приходилось все чаще и чаще работать до утра. Однажды я вернулся домой к 11 часам ночи. Я уже открывал ключом дверь, когда заметил, что кто-то шевелится в консульском саду. Я окликнул тень, и из-за дерева подошел ко мне источник № 2, служивший связью с почтовым чиновником.

– Это я, товарищ Агабеков. Я вас искал повсюду и не мог найти, поэтому пришел сюда. Получилась большая почта.