Секретная помощница для Полковника (СИ)

Тут же стремительно открылась дверь между кабинетами помощницы и генерального директора. Олег ворвался, словно вихрь, почувствовав внутри на фоне тревоги приближение апокалипсиса:

— Что здесь происходит?

Девушка с восковой маской на лице едва слышно произнесла:

— Олег Викторович, оставьте нас на пять минут. Пожалуйста.

Вентура видел, что Сокольникова не в себе. Её зрачки затопили своим чёрным цветом почти всю радужку. Она смотрела в глаза Панютина, а он застыл, словно под гипнозом.

Олег медленно начал приближаться к девушке, боясь до неё дотронуться:

— Василиса, не надо! Остановись. Не стоит.

Он — дурак и ничего не понял.

Детка, стоп! Посмотри на меня. Слышишь?

Василиса, посмотри на меня!

Я люблю тебя, девочка, оставь его. Пожалуйста.

Панютин схватился за сердце и стал оседать на пол, со страхом и недоумением на лице.

Василиса в один миг очнулась и как-то вся съёжилась. Закрыла лицо руками:

— Прости. Не смогла сдержаться. Такого больше не повторится.

Вызовите ему «скорую». Мне нужно побыть одной.

Она достала пальто из шкафа и быстро вышла из кабинета, опустив глаза в пол.

Олег присел около Панютина, лежащего на полу без сознания, потрогал едва бившуюся жилку на шее, фиксируя нитевидный пульс. Тут же набрал номер Самойлова:

— Игорь, Василиса сейчас выйдет из здания. Приставь к ней охрану, пусть ребята будут рядом и на связи с тобой.

Панютина увезли в больницу с инфарктом, а Вентура ринулся искать свою пропажу. Куда она могла податься Москве, где у неё нет ни своего жилья, ни родных, ни знакомых, насколько он был в курсе.

У лифта его догнал Артёменко:

— Олег Викторович, кого вы нам привели в компанию? Сначала я чуть концы не отдал после визита в кабинет Василисы Андреевны. Неделю как сомнамбула ходил, боялся, что накрыл Альцгеймер, сделал МРТ и прочие обследования.

Теперь Панютина с инфарктом увезли после разговора с ней. Выкарабкается или нет — ещё неизвестно.

Вы что, уничтожаете неугодных с помощью какого-то психотронного оружия? Мы пойдем в полицию. В прокуратуру. В ФСБ, наконец. Уберите её, иначе я за себя не ручаюсь!

Вентура вошел в лифт, и пока он опускался вниз, Полковник тихонько бился лбом о стену.

Всё запуталось.

Есть Василиса, которую он любит.

Есть Василиса, которая умеет спасать людей и компании.

Есть Василиса, которая может нанести вред человеку, если Дар выйдет из-под контроля.

А ещё есть «крысы» в холдинге, беременная или не очень Алина, непонятки с новым тендером и мутный сисадмин, который сейчас копается в святая святых «Вентурита» — хакает компы сотрудников направо и налево.

И как всё это разрулить — неведомо.

Однозначно, надо к Волку — он что-нибудь придумает. А пока — найти Василису и увезти её домой…

***

Входящий звонок Самойлова застал Олега уже в машине:

— Олег Викторович, Сокольникова в парке, недалеко от офиса. Сидит на скамейке и плачет. Ребята наблюдают за ней. Какие будут указания?

— Отбой, Петрович. Скинь мне координаты. Я выезжаю, сейчас её заберу.

Начальник СБ смущенно покашлял в трубку:

— Может, сначала я подойду? Неизвестно, в каком она состоянии. Экстрасенс, всё такое, надо её успокоить. На меня она не должна бурно отреагировать?

— А на меня — должна? — резко оборвал Вентура. — Всё! Бойцам — отбой, сам справлюсь. Не лезь в это дело и заткни рот Артёменко, он в прокуратуру собрался.

По точке в навигаторе Олег нашёл своё сокровище на скамейке. Вася куталась в пальто, сопела заложенным носом и вытирала слёзы уголком шарфа. Ни перчаток, ни сумки с собой у неё не было.

Вентура снял своё пальто, накинул на плечи девушки и сел рядом:

— Что же ты, пыжик, так быстро убежала? Только пятки сверкали. Самойлов хотел уже собак служебных по следу пустить.

— Не ври. Я знаю, что его парни по периметру прячутся за кустами и деревьями. Тоже мне, сказочник…

Полковник обнял Василису и прижал к себе:

— На лавры Андерсена не претендую, но одну сказку точно могу рассказать — про прекрасную Волшебницу, которая появилась в моей жизни и расколдовала меня, из Злого Дракона превратила обратно в не очень Прекрасного Принца.

Сокольникова улыбнулась, сквозь слезы. А потом глубоко вздохнула и тихо произнесла:

— Олег, мы ведь с тобой похожи — у каждого за спиной своё кладбище. Не думая, что я вся такая белая и пушистая… Мне тоже есть за что себя ненавидеть…

Она немного помолчала, словно сомневаясь, можно ли поведать этому человеку свою тайну. Но решила, что так будет честно — он должен знать, что из себя представляет его любимая женщина.

— Когда мне было семь лет, я едва не убила свою маму, остановив её сердце. Она часто приходила домой пьяная, скандалила с отцом, и я просто хотела, чтобы она замолчала.

«Коснулась» её Силой, а сердце возьми и соверши кувырок — аритмия, кардиология, операция, реабилитация. Выжила и пить перестала, но и меня стала бояться, а не любить.

Потом был профессор в университете, у которого писала дипломную работу. Позвал после занятий на кафедру и попытался там «разложить» на столе.

С испугу залезла к нему в голову, попыталась остановить. Инсульт. Умер через десять минут, «скорая» не успела.