Секретная война. Записки немецкого шпиона

Депутат рейхстага Эрцбергер только что выработал план организация международной пропаганды в пользу Германии. Его информационное бюро, которое функционировало параллельно с бюро пропаганды, начало давать прекрасные результаты и значительно превосходило чисто военную организацию этого рода при верховном командовании. Бюро Эрцбергера нашло человека по имени Мэлвин Райс, который утверждал, что в Соединенных Штатах он тесно связан с одним пороховым заводом фирмы «Дюпон де Немур паудер компани», в которой он, по его словам, состоял акционером и членом правления. Он заявил, что этот завод имеет очень большой запас взрывчатых материалов, предназначенных для начинки снарядов, изготовленных уже в Америке. Я подумал, что при его помощи мы сумеем накупить на американском рынке громадное количество этого продукта, достаточное, во всяком случае, для того, чтобы, по крайней мере, на некоторое время сократить поставку этих материалов союзникам.

Я допускал, разумеется, что блестящий план Райса может окончиться ничем; но нельзя было терять времени. Надо было либо поверить тому, что нам говорил Мэлвин Райс, т. е. что можно произвести громадные закупки пороха и взрывчатых материалов, либо же совершенно отказаться от этой идеи. Я не мог ни долго раздумывать над возможной неудачей этой экстраординарной поездки, ни сомневаться в абсолютной честности мистера Райса. «Приказ остается приказом», и когда военный министр генерал фон Вандель поставил передо мной вопрос и заявил: «Вы не можете отказаться», я, ни секунды не колеблясь, ответил:

— Ваше превосходительство, я выезжаю завтра утром.

* * *

Это произошло 20 марта 1915 года.

Так как было решено, что я поеду под чужим именем, то возникла опасность, что я могу быть задержан германской военной жандармерией при посадке на пароход. Поэтому министерство иностранных дел решило снабдить меня государственным [21] паспортом под моим настоящим именем. Это такой паспорт, который выдается только с разрешения министерства иностранных дел и только лицам, отправляющимся с государственным поручением. Владельцу такого паспорта все власти, посольства и консульства обязаны оказывать всемерную поддержку. Выполнив все необходимые формальности, я уложил чемоданы и отправился в Америку.

Насколько энергичные меры были действительно необходимы, можно было вскоре убедиться из письма германского атташе в Америке Папена на имя Фалькенгайна, начальника главного штаба, в котором атташе благодарил за то, что, наконец-то, в Америку послан человек, который начнет действовать всеми — доступными средствами.

С Мэлвином Райсом, вернувшимся тем временем в Нью-Йорк, мы договорились, что я поеду на норвежском пароходе «Христиания-фиорд», который ожидался в Нью-Йорке в первых числах апреля, и что он встретит меня в порту.

Через несколько часов я должен был отправиться. Я достал прекрасный швейцарский паспорт, искусно напечатанный в Берлине и снабжённый всеми печатями, подписями и необходимыми визами, и таким образом германский капитан фон Ринтелен превратился в швейцарского гражданина Эмиля В. Гаше. Я выбрал эту фамилию потому, что один откомандированный в Берлин морской офицер был женат на швейцарке, которая, таким образом, стала моей сестрой. Она подробно ознакомила меня со своей многочисленной родней, с племянниками, племянницами, тётками, дядями и другими родственниками. Она передала мне фотографический снимок ее отчего дома, небольшого коттеджа, высоко расположенного в горах и являющегося «нашей» собственностью. Кроме того, она дала мне несколько уроков из области швейцарского гражданского законодательства и познакомила меня с моими обязанностями в отношении военной службы. Мое белье было снабжено моими новыми инициалами, которые подверглись глажению с тем, чтобы буквы не оказались слишком свежими. Одним словом, много было мелочей, которые не следовало упускать из виду, чтобы не подлежало сомнению, что по дороге я ускользну от зорких глаз английских офицеров.

За несколько часов до моего отъезда я обеспечил себя необходимыми суммами. За оставшееся в моем распоряжении короткое время я сумел перевести телеграфно полмиллиона долларов. [22]

Глава вторая.

В Америке

Я уехал 22 марта 1915 года со Штеттинского вокзала. Как только я устроился в своем купе, я принялся за работу, которая на первый взгляд казалась очень забавной, но была весьма необходима. Я писал десятки открыток с видами моим друзьям, в особенности же морским и военным атташе нейтральных стран. Эти открытки я вкладывал в конверты, адресованные другим моим друзьям с просьбой сдать эти открытки на почту, так что все атташе и вообще те, от которых я котел скрыть мои следы, получили от меня сообщения «откуда-то» — из Фландрии, — из Верхней Баварии или Силезии.