Секретная жизнь коров. Истории о животных, которые не так глупы, как нам кажется

Между Стефани и ее дочерью Оливией установились нормальные, близкие отношения, они повсюду ходили вместе, пока Оливия сама не стала матерью. Когда приблизилось время родов, Стефани окружила Оливию заботой, явно что-то ей советовала и утешала, помогла выбрать подходящее для теленка место, поближе к чистой, проточной воде. Сама Стефани расположилась неподалеку – близко, но не настолько, чтобы быть навязчивой, – примерно на расстоянии пятидесяти ярдов. Оливия отелилась без осложнений, и ее тут же захлестнула волна дурманящей любви к сыну: прекрасному бычку кремового оттенка, которого мы назвали Орландо.

Она вылизывала его насухо, обсасывала его, старалась максимально окружить заботой. Стефани подошла знакомиться с внуком через пару часов и в течение нескольких дней паслась неподалеку, надеясь, что ее помощь пригодится и она присоединится к новообразовавшемуся семейству. Поскольку молодые телята в первые дни много спят, их бабушки часто становятся при них нянями.

Иногда за телятами приглядывают даже коровы, не находящиеся с малышами в кровном родстве. Часто бывает так, что одна корова следит за несколькими телятами сразу, но обязанности распределяются демократическим путем, поэтому коровы дежурят по очереди.

Но, к сожалению, Оливии услуги Стефани были не нужны. Она не хотела отходить от Орландо ни на шаг. Даже есть она старалась, не удаляясь от малыша, и дергалась, стоило ему пошевелиться. Она запретила матери вылизать внука. Позорно проигнорировала ее. На четвертый день терпение Стефани кончилось. Обиженная и изумленная, она махнула хвостом, развернулась, прыгнула через ближайший забор и ушла на другое поле, чтобы пастись со старыми друзьями.

И, насколько я знаю, больше они друг с другом не «разговаривали».

Случай Долли и ее дочери был совсем другим. Долли была мудрой, довольно старой коровой. Цвета темного красного дерева, стройная, опрятная и очень, очень умная. У нее было много телят, и она превосходно за каждым из них приглядывала. Давала им по четыре-пять галлонов[4] молока ежедневно в течение нескольких месяцев, постепенно, за 9—12 месяцев, уменьшая количество, чтобы к моменту полного отлучения от вымени их основной рацион уже состоял из трав, и они бы не переживали из-за потери молока.

Ежедневно она вылизывала каждый дюйм их шкурки. Защищала и поддерживала их и советовала относиться к людям с опаской. «Они не похожи на нас, – говорила она им. – От них иногда есть польза, особенно зимой, когда они приносят сено, но брататься с ними совершенно не обязательно». И все телята прислушивались к этому совету.

Первые четыре теленка оказались бычками. И они жили в полной изоляции от людей, точнее, испытывали к нам полное безразличие. Пятой стала телочка, Долли II.

Долли II была очень красивой. Светлого золотисто-коричневого цвета, при том, что братья ее были темными. У нее были большие, оленьи глаза, а сама она была милой и доверчивой. Неважно, что говорила или делала старая Долли – молодой Долли мы нравились, и особенно ей нравилось то, что нам она тоже нравилась. Иногда поглаживая теленка, мы похлопывали и старую Долли, как бы поздравляя ее с таким малышом. В ответ она только сердито трясла головой, как будто мы нарушили правила приличия. И хотя нам нравилось, что большинство наших коров нам доверяло, мы восхищались теми немногими, что демонстрировали свою независимость.

Когда Долли II исполнилось пятнадцать месяцев, у ее матери появился еще один теленок, и, верная установившимся традициям, она посвятила себя ему. Долли II она не отвергала, но все больше игнорировала, пока телочка не поняла, что, став взрослой, она должна завести своих друзей, предоставив своей матери делать то, что у нее получалось лучше всего. И Долли II выяснила, что ей находить друзей очень легко.

Когда Долли II должна была впервые отелиться, мы осматривали ее сначала ежедневно, потом дважды и ближе к сроку – трижды в день. Мы всегда стараемся быть наготове в случае необходимости, хоть это редко удается. И каждый раз она приветствовала нас с дружеской беззаботностью. Она чувствовала себя прекрасно и не могла понять причину наших участившихся визитов.

Нас не было рядом, когда Долли II отелилась. Она еще ни разу не сталкивалась с трудностями, поэтому и не ожидала их. Вместо того чтобы выбрать для отёла открытое, доступное место или вернуться домой, чтобы попросить нас о помощи, как ранее поступали другие молодые коровы, она ушла настолько далеко, насколько могла, и устроилась, со всех сторон сокрытая изгородями и холмами.