Секретные академики

— Чем я горжусь?… Пожалуй, сегодня трудно сделать очень привлекательной науку в целом, трудно убедить людей, чтобы они увлеклись теми работами, которые свершаются в Российской Академии наук. Престиж любой профессии определяется несколькими компонентами. В частности, те же американцы любят говорить, что наука не дает людям максимальных заработков, деньги делаются в коммерции и других областях, но наука безусловно имеет максимальный национальный престиж. И мне представляется это очень важным. Сегодня в нашей стране мы находимся на той стадии развития, когда ничего привлекательного и достойного мы предложить не можем ни тем, кто работает в науке, ни тем, кого мы хотели бы привлечь в науку. Тем более нынче сфера культуры и науки — сфера людей бедных, старомодных, а потому ни средства массовой информации, ни телевидение не испытывают желания с ними встречаться, пропагандировать их мысли и идеи. Так что шкала ценностей в России искажена и, естественно, нуждается в корректировке.

— Пока мы говорим о главных недостатках, а не достижениях…

— Если говорить о химии, то ее привлекательность определяется уровнем подготовки и талантом учителя химии в школе. Я родом из Подмосковья, закончил в Дмитрове среднюю школу. У нас был прекрасный преподаватель химии, и всему нашему классу химия очень нравилась, хотя не все, конечно, пошли в эту область. Но тем не менее человек десять это сделали. Поэтому химия как наука, конечно же, начинается в школе, но сейчас распалась вся система преподавания естественнонаучных предметов в средних учебных заведениях. Очень трудно, к примеру, преподавать химию только по учебникам, необходимо показывать эксперименты. В нашей жизни был весьма любопытный этап, мне кажется, для всех он был очень важным — мы знакомились с занимательной химией. Это были несложные опыты, интересные наблюдения. К сожалению, сейчас это почти полностью утрачено… Я так долго отвечаю на, казалось бы, простой вопрос совсем не случайно, потому что главным достижением в современной химии я считаю создание в Москве химического лицея. Он появился благодаря энтузиасту Сергею Евгеньевичу Семенову. Он бывший сотрудник Института органической химии РАН, где у меня лаборатория. Лицей поначалу размещался на Донской улице в здании бывшего райкома партии, а сейчас он находится в районе Электрозаводской… Я периодически там бываю, встречаюсь со школьниками, смотрю на их работу.

— Это не дань моде?

— Вовсе нет. Я заинтересован в этом лицее по многим причинам. Но что мне особенно нравится: в учебе есть две очень важные цели — это углубленное изучение химии и математики. И преподаватели, и родители, да и сами школьники понимают, что сегодня математика играет существенно более важную роль в любой профессии, связанной с естествознанием, и в том числе в химии, где очень много квантово-математических расчетов. Плюс к этому знание математики расширяют возможности поступления школьников в любой вуз.

Наш лицей имеет 9, 10-й и 11-й классы, то есть три года обучения, когда учащиеся не только занимаются вместе, но и живут одной семьей — ведь это коллектив единомышленников! Они ходят в походы, организуют разнообразные экскурсии, изучают историю. Академия наук и я, в частности, помогаем им, чтобы уровень материально-технического обеспечения, помимо интеллектуального, конечно, был максимально возможным при уровне нашей нынешней жизни.

— И академики в лицей ездят?

— С огромный удовольствием! Причем можно читать лекцию не час или два, а вести занятия полдня… Безусловно, в таком лицее нагрузка для ребятишек огромная, и казалось бы, они должны быть этакими «очкариками» и «хлюпиками», но на самом деле они здоровые, энергичные ребята. На мой взгляд, это свидетельствует лишь об одном: если люди занимаются чем-то увлеченно, то они крепки и физически, и нравственно! Традиционное представление о том, что в лицее воспитываются этакие «книжные мальчики», которые кроме учебников ни о чем и не думают, разбивается в пух и прах, стоит только познакомиться ребятами, которые в нем учатся.

— Это лучшая агитация за химию?