Секретные архивы ВЧК-ОГПУ

Сохранился документ, подтверждающий, что ко всему этому приложила руку и сама императрица, отомстив заодно и Павлу Александровичу. Вызвав его во дворец, она заявила, что ей прекрасно известно, что великий князь не очень-то предан престолу и согласен с требованиями кучки безответственных лиц, настаивающих на создании правительства, полностью ответственного не перед императором, а перед Государственной думой. Между тем как и Николай II, и она лично категорически против этого проекта. Следовательно, никакого прощения его сыну не будет, и если он погибнет на Персидском фронте, то виноват в этом будет его непутевый отец.

Павел все понял! Примчавшись домой, он тут же сел за составление манифеста, обещающего конституцию. Манифест подписали еще два великих князя — Михаил Александрович и Кирилл Владимирович. В таком виде он лег на стол председателя Государственной думы Михаила Родзянко. Но поезд, как говорится, уже ушел—бунт великих князей запоздал. На следующий день Николай II вынужден был отречься от престола.

Между Февралем и Октябрем Павел Александрович продолжал жить со своей семьей в Царском Селе, не испытывая особых неудобств, кроме разве что налета на его винный погреб, который организовал местный Совет.

Но в августе 1918-го по приказу Урицкого он был арестован и брошен в Петропавловскую крепость. Его энергичная супруга пыталась организовать побег, и не исключено, что он бы удался, но Павел Александрович бежать отказался, сославшись на то, что в этом случае большевики всю свою злобу выместят на его родственниках.

Дальнейшее известно: 24 января 1919 года Павел Александрович был расстрелян вместе со своими братьями. Так, говоря словами Урицкого, Романовы заплатили за триста лет угнетения народа.

АРТИЛЛЕРИСТ РОМАНОВ

Великий князь Сергей Михайлович родился и вырос на Кавказе. Он был высок, строен, не очень красив, но, как он сам говорил, чертовски обаятелен. Жизнь это подтвердила. В юные годы, когда он был особенно дружен с будущим императором Николаем П и когда у цесаревича был роман с известной балериной Матильдой Кшесинской, Сергей, который тоже был без ума от обольстительной красавицы, проявил мужскую солидарность, железное терпение и великолепную выдержку, дожидаясь своего часа.

Как только Николай II расстался с Кшесинской, Сергей тут же поднял упавший жезл и занял освободившееся место. Поговаривали, что ребенка Матильда родила именно от Сергея.

Но все эти танцы, балы и тайные встречи с балеринами — всего лишь дань моде и, конечно, возрасту. Главным же делом Сергея была артиллерия. Пушки — вот что волновало его по-настоящему! Не будет большой натяжкой сказать, что Сергей Михайлович проявил себя и как прекрасный разведчик. В 1913 году он предпринял поездку по Австро-Венгрии. Обаятельный великий князь был завсегдатаем балов и концертов, но между делом ухитрился побывать на германских и австрийских военных заводах. Здесь-то его глаз математика и артиллериста увидел то, что неспециалист никогда не заметит.

Вернувшись в Петербург, Сергей Михайлович явился на заседание правительства и с цифрами в руках доказал, что Австро-Венгрия и Германия готовятся к войне. Больше того, он решительно заявил, что война неизбежна и начнется не позже чем через год-другой.

Так оно и случилось... Но к голосу великого князя никто не прислушался. Во время войны Сергей Михайлович руководил департаментом артиллерии, а потом был назначен инспектором Генерального штаба по артиллерии.

Как известно, довольно много оружия, в том числе и пушек, Россия покупала у Англии и Франции, Но то ли союзники присылали орудия устаревших модификаций, то ли подсовывали бракованную продукцию, но русские артиллеристы наотрез отказывались стрелять из английских и французских пушек. Когда это дошло до ушей Сергея Михайловича, он тут же рванул в Архангельск, куда прибывали транспорты с оружием, и такой устроил разнос, что союзнички поджали хвост, пообещали наказать виновных и впредь ничего подобного не допускать.

Но скандал замять не удалось: председатель Государственной думы Родзянко, как теперь принято говорить, перевел стрелки на великого князя. Он утверждал, что любовница Сергея Михайловича мадам Кшесинская вступила в сговор с зарубежными фирмами, изготавливающими пушки, а те, получив через великого князя выгодные заказы, начали клепать откровенную халтуру, так как раньше не умели делать не то что пушки, а даже мясорубки.

Сергей Михайлович обиделся и уехал в Ставку к своему давнему и самому близкому другу Николаю II. Он жил в том же поезде, что и император, был в курсе всех его планов, присутствовал при докладах командующих фронтами — и вскоре понял, что армия насквозь коррумпирована, что воевать она не хочет, а в тылу творится черт знает что.

Сергей не раз пытался открыть глаза императору и на неподобающую роль Распутина, и на не соответствующее субординации поведение императрицы, и на неизбежность скорой революции, но Николай II был глух и слеп — он не слушал никого, кроме своей жены.