Секретные бункеры Кенигсберга

«…8/VII. Третьего дня приехал в Кёнигсберг ген. Галицкий, армия которого принимает В. Пруссию. Он собрал совещание всех командированных и в резкой речи обозвал всех “барахольщиками”, заявил, что не даст вывезти из города ничего, что снимет посты (!) со всех складов и т. д… Речь была грубой… (далее следует несколько зачеркнутых строчек. – Авт.) Итак, наша работа, по-видимому, пройдет впустую. Вещи мы упакуем, но сохранятся ли они – маловероятно… При таких условиях нет смысла дальше оставаться в В. Пруссии…»

Тогда Борисов решился провести самостоятельное обследование бывшего имения гаулейтера. Для начала он внимательно осмотрел вместе с солдатом-сапером всю территорию имения, включая заросли в парке и болотистую низину рядом с прудами. Борисова поразили некоторые сооружения, на которые он совсем недавно даже не обращал внимания. Во-первых, непонятного назначения резервуар на территории парка. Поначалу казалось, что это плавательный бассейн, строительство которого не успели закончить по каким-либо причинам. Но конфигурация отдельных бетонных узлов сооружения вызывала сомнения в том, что это спортивно-оздоровительный объект – уж слишком замысловатым был профиль некоторых бетонных плит. Земляные брустверы, бетонные и кирпичные конструкции, глубокие колодцы с металлическими скобами и трубами-ответвлениями – все это тоже порождало ряд вопросов.

Еще бо́льшая неожиданность подстерегала Борисова, когда он попытался привести в действие повторный механизм, установленный в одном из колодцев неподалеку от озера. Повернув с трудом поддающееся ржавое колесо-штурвал, они с солдатом заметили, как с шипением убывает вода в водоеме. Прошло несколько минут, и полностью обнажилось усеянное ржавым железом и каким-то тряпьем дно озера. Вода ушла в сливное отверстие, аккуратно обложенное со всех сторон ровным булыжником, как будто это было не озеро, а громадный искусственный резервуар. На следующий же день вода опять наполнила озеро через систему шлюзов и достигла прежнего уровня. «Да, мастаки эти фрицы на всякого рода технические хитрости», – думал Борисов.

В те же дни рабочие подсобного хозяйства и прикомандированные солдаты вдруг обнаружили в одной из комнат железобетонного бункера под завалом из досок и сломанной мебели несколько ящиков с дорогой фарфоровой посудой, столовым серебром, свернутыми в тюки коврами, изрядно подпорченными сыростью. К всеобщей радости там оказалось и три ящика с коньяком и водкой. Особое впечатление на всех произвели затейливые высокие бутылки традиционной восточнопрусской водки «Беренфанг» – смеси спирта, меда и хвои. К сожалению, Борисов узнал о находке слишком поздно и смог конфисковать у солдат лишь несколько бутылок да пару тарелок с изображением кораблей древних викингов.

Как стало известно, солдаты автобата, дислоцировавшегося в развалинах форта «Фридрих-Вильгельм III», что в четырех километрах от хозяйства Борисова, нашли среди кип немецкого обмундирования и тряпья, лежавших навалом в одном из казематов форта, тонкую янтарную пластину размером с офицерский планшет. Недолго думая, они распилили ее на узкие полоски. Завидные мундштуки получились из этой пластины – гордость курильщиков и очень ценный предмет обмена. На один янтарный мундштук можно было выменять дюжину ручных часов или хромированную, отделанную перламутром губную гармонику.

Борисов все свободное время проводил в поисках, вызывая усмешки командиров и товарищей по службе. Только один раз офицера немного встревожили слова немца-инвалида, работавшего в хозяйстве. Он сказал, что очень уважает «герра майора», ценит его доброе отношение к «нации побежденных», но просит его отказаться от поисков ценностей, так как не всем это нравится. «На свете, герр майор, плохих людей гораздо больше, чем хороших, и я бы не хотел, чтобы у Вас были неприятности», – этой фразой немец закончил разговор и удалился, опираясь на самодельный костыль. Борисова смутило лишь упоминание немца о каких-то «плохих людях», которым не нравятся его поиски. Слова эти звучали как предупреждение и скрытое предостережение, и майор подумал о том, что действительно, наверное, есть среди немцев такие, которые знают о месте захоронения ценностей, а может быть, даже специально оставлены оберегать их от возможных попыток обнаружения. «Надо будет завтра обязательно сообщить об этом разговоре в Смерш», – решил Борисов.