Секретные миссии

Ясно, что для получения всей этой информации нам необходимо было попасть непосредственно в центр района радиопереговоров японского флота. Но как? После долгих обсуждений мы выработали план. Мне предстояло перейти на один из наших кораблей и плыть прямо в японские воды, как будто я шел обычным рейсом, не зная о проводимых маневрах. Мое присутствие на корабле следовало засекретить, как, впрочем, и всю мою миссию, о которой знали только командующий флотом, наш военно-морской атташе и я сам. Корабль, выбранный для операции, являлся тем самым «Марблхедом», который спустя двадцать лет героически выдержал яростную атаку превосходящих сил японской армады и вернулся после боя смертельно раненный.

Когда я читал, как героически сражавшийся «Марблхед» прибыл на военно-морскую верфь Филадельфии в 1943 году, я не мог не вспомнить дней 1927 года, когда тот же корабль, на борту которого я находился, впервые встретился с японским флотом. Я не мог удержаться от сентиментальных воспоминаний и гордился тем, что этот корабль провел свою вторую встречу с японцами с тем же искусством и преданностью делу, как и первую.

У нас не возникало никаких угрызений совести в связи с вторжением в японские воды. Мы рассматривали его как ответный визит на внезапное появление множества японских танкеров всякий раз, когда наш собственный флот решал свои задачи. Даже в непосредственной близости от Гавайских островов, где в основном проводились наши маневры, японские танкеры появлялись тогда, когда мы меньше всего их ожидали. Можно себе представить удивление и досаду, которые испытали наши японские друзья, неожиданно увидев в бинокли иностранные суда.

При этом они вряд ли догадывались, что на одном из кораблей за радиоприемниками сидели наши люди и слушали их переговоры и донесения.

Следует, однако, заметить, что накануне моего отплытия моя тщательно сохраняемая в тайне миссия едва не стала достоянием гласности. Моя жена Клер была на званом вечере во французском клубе в Шанхае, когда жена одного из наших офицеров обратилась к ней с вопросом:

— Вы собираетесь вместе с Заком поехать в Японию?

Клер была весьма поражена, так как не знала, что я куда-то собираюсь. Моя поездка держалась в строгой тайне, и, естественно, я никому о ней не говорил. Не сообщил я о своем предстоящем отъезде даже Клер, а только намеревался сказать ей, что собираюсь в кратковременный обычный рейс. Поэтому она ответила на этот неожиданный для нее вопрос с полной убежденностью:

— Но мой муж никуда не собирается уезжать, а тем более в Японию!

Ее подруга настаивала на том, что я еду в Японию. Это уж было слишком. Клер ушла с вечера и поспешила домой, чтобы как следует расправиться со мной за то, что я скрываю от нее событие, о котором «знает весь город».

— Зак, — сказала она мне таким тоном, точно обнаружила в моем кармане любовные письма, — ты что это, собрался ехать в Японию?

— Куда, куда? — переспросил я с притворным удивлением.

— В Японию. Марджори мне уже все рассказала, и какие бы у тебя ни водились секреты, тебе незачем больше скрывать.

Меня это взорвало.

— Тебе Марджори обо всем сказала? Это серьезно, Клер. Следует что-то предпринять. Она должна немедленно прекратить болтовню.

Пока еще было не поздно, я начал расследование, надеясь пресечь разглашение секрета. Не представляло большой трудности определить, каким образом Марджори получила такую информацию. Я предполагал, что в один из периодов вынужденного бездействия, которые иногда случаются у корабельных офицеров связи, ее муж от скуки расшифровал радиограмму, посланную из Токио в Шанхай, относительно моей предстоящей поездки. Стараясь держать свою жену в курсе всех новостей, он сообщил ей новость. Я вызвал к себе офицера, виновного в этом грубом проступке, и после короткого разговора с ним убедился, что моя догадка правильна. Я сделал ему предупреждение о возможных последствиях его неосторожности.

— Я порекомендовал бы вам, — сказал я, — проявлять большую осмотрительность в разговорах с женой. Вы должны сделать все возможное, чтобы разуверить ее в своем сообщении, а в дальнейшем не говорите с ней о делах. Иначе придется принять другие меры.

Не знаю, как разговаривал он со своей женой в этот вечер, но ничего подобного больше не повторялось, и сведения о характере и цели моей миссии не достигли вездесущих ушей японцев.