Секретные объекты Сталина

В марте 1957 г. в НИИ-229 в городе Загорске (ныне Сергиев Посад) были успешно проведены первые стендовые испытания Р-12. А 22 июня 1957 г. на 4-м ГЦП произведен первый пуск ракеты. В сентябре 1958 г. в Капустин Яр прибыл Н.С. Хрущев с руководством Министерства обороны. В его присутствии был проведен частично успешный пуск Р-12. Отклонение составило 52,8 км!

В октябре 1958 г. ракета Р-12 была запущена в серийное производство на заводе № 586, несмотря на то, что ее летные испытания были закончены 27 декабря 1958 г.

Первоначально Р-12 имела открытый старт (с пускового стола). Для установки на стартовое сооружение ракеты Р-12 с групповым стартом для летно-конструкторской отработки этой ракеты был использован установщик портального типа 8У25 из состава ракетного комплекса на базе ракеты Р-5, имевший незначительные доработки.

Боевой ракетный комплекс с ракетой Р-12 наземного базирования принят на вооружение Постановлением Совмина СССР от 4 марта 1959 г. В декабре 1959 г. из частей, вооруженных ракетами Р-12, был создан новый вид Вооруженных Сил СССР – Ракетные войска стратегического назначения (РВСН).

Параллельно разрабатывалась модификация ракеты Р-12У, предназначенная для шахтных пусковых установок. 2 сентября 1959 г. состоялся первый пуск ракеты Р-12У из экспериментальной шахты «Маяк» на полигоне Капустин Яр. Пуск признан аварийным: в шахте произошла деформация стакана, ракета была повреждена и упала в 102 км от места пуска.

30 мая 1960 г. вышло Постановление Совмина СССР о разработке шахтных стартовых комплексов «Двина» для ракеты Р-12 и «Чусовая» для ракеты Р-14. Испытания шахтного варианта ракеты проводились на Капустином Яре до октября 1963 г., а по Постановлению Совмина СССР от 5 января 1964 г. боевой ракетный комплекс с ракетой Р-12У был принят на вооружение.

В 1963 г. в западных районах СССР началось строительство и развертывание шахтных пусковых установок «Двина» с ракетами Р-12У. Стартовая позиция Р-12У состояла из четырех шахтных пусковых установок, расположенных по углам прямоугольника с размерами 80 × 70 м, и командного пункта.

Ракета Р-12 имела отделяемую головную часть-моноблок с зарядом 1 мегатонна. Кроме того, в начале 1960-х гг. к ракете Р-12 разрабатывалась химическая боевая часть «Туман» кассетного типа.

Капустин Яр стал первым советским полигоном, где испытывались ракеты с ядерными зарядами.

4 марта 1961 г. началась подготовка операции «К», то есть производство серии взрывов в космосе. Их подготовкой и проведением занималась Государственная комиссия под председательством заместителя министра обороны СССР генерал-полковника Александра Васильевича Герасимова. Научным руководителем экспериментов был назначен академик АН СССР Александр Николаевич Щукин.

Задачи операции «К» заключались в определении:

– поражающего действия ядерного взрыва на головную часть баллистической ракеты;

– воздействия ядерного взрыва на атмосферу;

– воздействия ядерного взрыва и возмущений в атмосфере на работу радиотехнических средств системы «А» и на процесс наведения антиракеты В-1000 на цель.

Первые взрывы, имевшие обозначения «К-1» и «К-2», были проведены в течение всего одних суток – 27 октября 1961 г. Оба боеприпаса мощностью 1,2 кт были доставлены к местам взрыва (над центром опытной системы «А» на полигоне Сары-Шаган) баллистическими ракетами Р-12 (8К63), запущенными с полигона Капустин Яр. Первый взрыв был произведен на высоте около 300 км, а второй – на высоте около 150 км. Поскольку все документы, связанные с операцией «К», до сих пор имеют гриф «совершенно секретно», автор вынужден ссылаться лишь на воспоминания очевидцев и участников.

Главный конструктор системы противоракетной обороны (системы «А») Григорий Васильевич Кисунько в своей книге «Секретная зона»[49] писал: «Во всех указанных экспериментах высотные ядерные взрывы не вызывали каких-либо нарушений в функционировании “стрельбовой радиоэлектроники” системы “А”: радиолокаторов точного наведения, радиолиний визирования противоракет, радиолинии передачи команд на борт противоракеты, бортовой аппаратуры стабилизации и управления полетом противоракеты.

После захвата цели по целеуказаниям от РАС обнаружения “Дунай-2” вся стрельбовая часть системы “А” четко срабатывала в штатном режиме вплоть до перехвата цели противоракетой “В-1000” – как и в отсутствие ядерного взрыва.

Совсем другая картина наблюдалась на РАС обнаружения метрового радиодиапазона “Дунай-2” и особенно ЦСО-П: после ядерного взрыва они ослеплялись помехами от ионизированных образований, возникавших в результате взрыва».

А вот воспоминания Бориса Евсеевича Чертока, находившегося 1 ноября 1962 г. на полигоне Байконур: «1 ноября [1962 г.] был ясный холодный день, дул сильный северный ветер.

На старте шла подготовка к вечернему пуску. Я забежал после обеда в домик, включил приемник, убедился в его исправности по всем диапазонам. В 14 часов 10 минут вышел на воздух из домика и стал ждать условного времени.