Сталинская эпоха. Экономика, репрессии, индустриализация. 1924–1954

Виктор Земсков СТАЛИНСКАЯ ЭПОХА ЭКОНОМИКА, РЕПРЕССИИ, ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ 1924–1954

Глава первая ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ И ИНТЕРПРЕТАЦИИ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА И СОЗДАНИЯ КОЛХОЗНО-СОВХОЗНОЙ СИСТЕМЫ В СССР

Минуло уже более восьми десятилетий с тех пор, как в 1930 г. началась сплошная коллективизация крестьянских хозяйств – и как бы к этому сейчас ни относиться, она коренным образом изменила пути развития и уклад жизни деревни, стала важной судьбоносной вехой в истории нашей страны.

Вопросов вокруг проблемы коллективизации и образования колхозносовхозной системы существует много. Что это такое? То ли это историческая ошибка? Или, наоборот, это нечто закономерное, прогрессивное? Или, может быть, это причудливый синтез того и другого? И масса других вопросов.

Изучение этой проблемы необходимо также и в контексте перспектив развития современного сельского хозяйства. Хотя в обозримом будущем фермерские хозяйства и будут развиваться, но не думаем, что они будут доминировать. А доминировать будут, представляется, акционерные сельскохозяйственные предприятия, как правило, на базе бывших колхозов и совхозов. Подчеркиваем: на базе бывших колхозов и совхозов. То, что было заложено в 1930 г. и о чем повествуется в «Поднятой целине» М. А. Шолохова, оказалось таким наследием, от которого сегодня невозможно избавиться, если даже кому-то это очень захотелось бы. Реально это наследие можно как-то трансформировать, придавать ему иное качественное содержание.

Все это обусловливает повышенную актуальность проблемы коллективизации и ее последствий в судьбах нашего народа.

Проблема коллективизации довольно интенсивно разрабатывалась в советский период, особенно в 1960-е – 1970-е гг. Надо сказать, что эта тема относилась к числу наиболее политизированных и идеологизированных. Существовал целый набор идеологических штампов, клише, шаблонов, стереотипов, которым авторы должны были следовать неукоснительно. Малейшее отклонение от них было чревато обвинениями в оппортунизме, ревизионизме, отходе от линии партии и т. п., а это по тем временам были страшные обвинения. Это касалось всего комплекса вопросов, связанных с коллективизацией и образованием колхозно-совхозной системы.

Допустить смысловую корректировку в идеологических и политических постулатах было для авторов чрезвычайно рискованно и чревато неприятными последствиями. Например, если речь шла о перегибах, то надо было писать: борьба партии против перегибов и искривлений в колхозном строительстве – и ни в коем случае нельзя было написать: перегибы и искривления, допущенные партией. Это могло означать конец научной карьеры – такого не простили бы. Поэтому авторам надо было тщательно следить за формулировками, чтобы не допустить какой-либо идеологической погрешности. Таковы были издержки профессии историка в те времена.

При оценке советской литературы все это, конечно, надо иметь в виду, но, абстрагируясь от чрезмерной политизированности и идеологизированное™, следует признать ее весомый вклад в разработку проблем коллективизации, развития колхозного строя и т. д.

Сказывалась в советское время и ограниченность Источниковой базы. В архивах выдавались далеко не все документы, а только те, которые не имели грифа «секретно» или «совершенно секретно». Выпадал целый пласт исторических источников партийных и государственных органов и целиком были недоступны документы органов ОГПУ–НКВД. При такой ограниченности Источниковой базы трудно было вести разговор о достаточно полной и разносторонней научной разработке этой проблемы и ее различных аспектов.

Апологетическому характеру исследований по коллективизации и колхозно-совхозному строительству способствовал и характер доступных источников. Ведь засекречены были документы, в которых все это выглядело в неприглядном виде, а в доступных, наоборот, как правило, в радужных тонах. Вольно или невольно это накладывало соответствующий отпечаток на содержание и тональность исследований по этой теме.

Коллективизация и колхозное строительство и даже раскулачивание с выселением людей выглядели в каком-то приглаженном виде. Получалось, что крестьянство не пережило никакой трагедии, а, наоборот, без особых издержек вступило в новую, счастливую жизнь, которая олицетворялась с колхозами. По нашему мнению, из всего комплекса выходившей в советской время научной, популярной, мемуарной, художественной литературы именно в романе М. А. Шолохова «Поднятая целина» нарисована наиболее объективная картина коллективизации.