Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа

28 декабря 1989 г. «Известия» опубликовали интервью с Ковалевым под заголовком «Вновь о договоре 1939 года», причем без указания имени журналиста, беседовавшего с ним, что совершенно необычно. Вероятно, текст был составлен самим Яковлевым, потому что в нем содержится лишь краткое изложение тезисов его доклада, даже официозная стилистика была сохранена, хотя жанр интервью предполагает большую степень выражения собственного мнения, живость языка, образность. Нам интересна в данном случае лишь первая фраза и последняя, приписываемые Ковалеву: «Министерство иностранных дел представило за подписью Э. А. Шеварднадзе в Комиссию Съезда факты, которыми оно располагает, а также свои суждения, относящиеся к политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении 1939 года». Завершается интервью такими словами: «Думаю, что ваша газета могла бы для наглядности опубликовать одно из самых важных доказательств того, что секретный протокол действительно существовал — акт о передаче подлинника протокола и других документов одним помощником В. М. Молотова другому. Этот документ публикуется впервые. Ряд других документов, о которых я упоминал в этом интервью, будет опубликован в одном из первых номеров „Дипломатического вестника“».

То, что этот текст принадлежит перу Яковлева, косвенно подтверждается тем, что он не подвергался редакторской правке, что могло быть лишь в том случае, если текст спущен сверху. Иначе трудно объяснить, как МИД мог представить «факты за подписью Шеварднадзе.

Итак, со слов Ковалева следует, что документы из МИДа передавались за подписью Шеварднадзе и именно в комиссию. Анатолий Гаврилович ни полсловом не обмолвился о том, что он по собственной инициативе дал какие-то бумаги лично Яковлеву. Эта конспиративная версия была запущена в оборот значительно позже. Другой существенный момент, — из слов Ковалева следует, что „акт о передаче подлинника протокола“ является ВАЖНЕЙШИМ доказательством существования „секретных протоколов“. Это стоит понимать так, что другими доказательствами он не располагает, иначе они бы удостоились хоть какого-то упоминания, и Яковлеву не пришлось нести лепет о том, что факт сговора диктаторов доказывает то, что события в дальнейшем развивались точно по протоколу.

Насколько же „одно из самых важных доказательств“ убедительно? Выше я позволил себе усомниться в умственных способностях Яковлева, которого объявляют чуть ли не автором проекта „Перестройка“. Очевидно, что он действовал по инструкциям своих закордонных хозяев. Когда же на Съезде возникла опасность срыва принятия Постановления о политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении 1939 г., ему пришлось работать самостоятельно и очень быстро. В итоге он родил за ночь настолько примитивную липу, что поверить в нее, несмотря на то, что официально документ представил публике заместитель министра иностранных дел, может только кретин. Впрочем, большинство депутатов этой характеристике соответствуют в полной мере. Привожу текст акта по публикации в „Известиях“ от 28 декабря 1989 г.

АКТ

Мы, нижеподписавшиеся, заместитель заведующего секретариатом тов. Молотова В. М. т. Смирнов Д. В. и старший помощник Министра иностранных дел СССР т. Подцероб Б. Ф. сего числа первый сдал, второй принял следующие документы Особого архива Министерства иностранных дел СССР:

I. Документы по Германии

1. Подлинный Секретный дополнительный протокол от 23 августа 1939 г. (на русском и немецком языках). Плюс 3 экземпляра копии этого протокола.

2. Подлинное разъяснение к „Секретному дополнительному протоколу“ от 23 августа 1939 г» (на русском и немецком языках). Плюс 2 экземпляра копии разъяснения.